— Почему же…

Хани не дала закончить предложение Квон Хосоку и подняла ладонь, дабы заткнуть его.

— Разве так важно почему, если мы можем рассказать вам один маленький секрет, позволяющий поладить с одним противным хозяином судна, — пошла в ва-банк Хани, копируя улыбку Хосока. Я не сомневалась в ней, но все же из-за витающего в воздухе напряжения нервы не хотели расслабляться.

Квон Хосок на время потерял самообладание и сбросил маску безразличия, что обычно бывало с главными мужскими персонажами манхв и дорам.

«Неужели она первый человек, что перебила меня? Всё я влюблён в неё до конца жизни. Ува-ха-ха», — сразу представился в голове Хосок, бегающий по цветочному полю в закат.

Как по канону, друг главного героя за миллисекунды вновь стал непробиваемой стеной, где подозрение сменилось каплей интереса. После Квон Хосок ничего не говорил и не делал, что заставляло волноваться сильнее.

— Сонквонгван.

«Сонквонгван? Разве не Сонгюнгван[1]?»

[1] Сонгюнгван — один из древних высших учебных заведений Кореи. В эпохи поздней Корё и Чосон обучали будущих — только дворянских мужчин — учёных/чиновников. На данный момент Сонгюнгван популярный вуз.

Хосок, видимо, принял пароль и лениво махнул рукой куда-то в сторону чайных. Хани незамедлительно пошла, гордо расправив плечи, а я за ней. Когда мы проходили мимо друга главного героя, то дыхание на миг остановилось. Я встретилась взглядом с Квон Хосоком, подметив, что его радужки отлили рыжем оттенком, прямо как у сов.

«Как же иногда полезно попасть в придуманный мир с автором этого же мира. Так, шансы на выживание могут вырасти на сто процентов», — я легко похлопала себя по грудной клетке, чтобы восстановить нормальные пульс и дыхание.

***

В чайной с ухоженным двором, простым фасадом и отсутствием шума, увидев нас втроём, в особенности Квон Хосока, молодые служанки слегка растерялись и засмущались, чем упустили шанс обслужить богатого красавчика. Незамедлительно вперёд выступила старая женщина, она низко поклонилась и повела в сторону коридоров. Мы остановились у небольшой квадратной комнаты, более похожей на личный кабинет: в центре стоял стол с тушечницей, чернилами и листами бумаг, на стенах висели свитки с картинами и стихами, а длинные рисовые передвижные двери выходили в сад с прудом. Хосок зашёл первым и закрыл вид на улицу, прекращая проветривание помещения. Он снял кат и, как подобает наследнику богатой семьи, элегантно сел за стол.

— Присаживайтесь, скоро нам подадут чай.

Через какой-то промежуток времени принесли сладости и чай, пахнущий цитрусами.

— Не волнуйтесь, я не собираюсь вас отравить. Это чай из мармелада юдзы с мёдом. Помогает не заболеть в холодное время года, — договорив, Хосок сделал глоток горячего чая.

Первой попробовала я. С того времени как мы приехали сюда из деревни Ильсуп прошло не менее двух недель. Изменения сразу же почувствовались, поскольку достаточно тёплый конец августа сменился на прохладный сентябрь. Наши полученные два комплекта ханбоков оба были сшиты для жарких солнечных дней, которые легко продувались в ветреном портовом городе.

Горячий чай с отчётливым сладким привкусом не то мандарина, не то лимона с горчинкой разлился по телу, согревая каждый уголок души. За мной попробовала и Хани, оценив вкус напитка.

— Итак, вы, дорогие гостьи, согрелись, поэтому не следует ли нам немного поболтать?

От слов Хосока в горле встал ком, не возможный убрать чаем или печеньем.

«Как нам быть?»

Мне хотелось взглянуть на Хани, посылая знаки помощи или ответа, но если бы я так сделала, то могла разрушить задуманное Хани. Она лучше знала, как может повести себя Квон Хосок.

— Стоит, но сперва мы должны поесть. Никто не знает, что задумает известный Квон Хосок, поэтому перед смертью надо до отвала наесться. Не зря же даже дьявол, умерший сытым, выглядит хорошо

Квон Хосок сжал руки в кулаки и напряг лицо. Я готовилась к неизбежному, как он расслабился и засмеялся во весь голос, дойдя до того, поддерживал голову запястьем.

«Такими темпами он упадёт и будет кататься по полу от смеха».

Пока мужчина горбился перед столом, я детально рассмотрела картину, повешенную на стене. На ней был изображён филин, сидящий на ветке. Слева украшала еле понятная из-за размашистого, острого и узкого почерка надпись: «Извлекая нечто из ничего».

— О, тигр, как же смешно. Я был готов к тому, что мой живот лопнет. Отлично!

Квон Хосок подозвал знакомую старую служанку и приказал принести еды. После позднего предлога было уже некуда деваться. Сперва Хани задумалась об ответе, массируя ладони. Чуть подумав и покачав самой себе в согласие, она рассказала лёгкий способ. Надо было всего лишь лично прийти к старику и поговорить об условиях сделки. Хозяин судна из-за потери памяти давно потерял связи с семьёй из Мамгука, не с кем поговорить из соотечественников, а он ведь скучал по жене, да дочке с сыном. Квон Хосок принял информацию и вызвал слугу, чтобы что-то передать. Оставалось лишь ждать милости господина.