Ей не все равно, - тихо укоряла я себя.
– Она просто боится.

– С Гейром все в порядке?

Ингрид напряженно кивнула.

– Он бы пришел, если бы мог, только боль очень сильная. Но твоя мать говорит, что это был чистый перелом и все со временем заживет.
– Она неуверенно протянула меч.
– Это прислал Гейр. Он принадлежал твоему отцу.

Мой подбородок задрожал от нахлынувших эмоций, ведь это оружие, которое Гейр должен был подарить Ингрид, когда они поженятся, а она отдавала его мне, чтобы я владела им. Это не та жертва, на которую я так глупо надеялась, но все равно для меня было важно, что они хотели, чтобы он был у меня. Вынув его из ножен, я улыбнулась, увидев, что он отполирован и наточен.

– Спасибо.

Ингрид прошептала:

– Я уверена, что для ярла будет честью носить его.

Моя улыбка тут же исчезла. Это был подарок не для меня, а для Снорри.

Когда я выходила замуж за Враги, я подарила ему меч моего деда, отполированный до блеска, а тот, что он подарил мне, был ржавым клинком, украденным из могилы дальнего кузена, и так плохо сделан, что рукоять отломилась посреди церемонии.

Логически я понимала, что моя семья должна была предоставить клинок для подарка Снорри, но неужели это должен был быть именно он? Это была последняя вещь моего отца, которая существовала. Он был дорог мне, и Ингрид, и Гейр знали об этом, но отдавали его Снорри, чтобы заслужить его расположение. Желание сказать ей, чтобы она забрала его обратно, переполнило меня. Вместо этого я сунула его в ножны.

– Фрейя, - громко позвала Илва.
– Ты можешь поговорить с ней позже. Ярл не должен ждать тебя.

Желание развернуться и закричать на Илву, чтобы она заткнулась, почти захлестнуло меня, но я сдержала свой гнев, вместо этого наклонившись к Ингрид.

– Не оставайся. Это небезопасно. Возвращайся домой и предупреди всех, чтобы держались подальше, пока ярл не призовет их, понятно? С глаз долой, из сердца вон.

Снежинки, таявшие на ее лице, смешивались со слезами, но Ингрид кивнула.

– Поздравляю, Фрейя. Я знаю, ты не просила об этом, но, думаю, с ним ты найдешь больше счастья, чем с Враги. Ты станешь воином, как всегда мечтала. И ты сможешь использовать свою магию.

Я моргнула - что-то в том, как она произнесла последнее слово, без шока или сомнений, послужило толчком к осознанию.

– Ты знала.

Ингрид прикусила губу, затем кивнула.

– Гейр рассказал мне несколько лет назад. Я думаю… я думаю, что сохранение тайны тяготило его.
– Выражение ее лица стало серьезным.
– Но я никому не говорила, Фрейя. Клянусь.

Тяготило его? У меня заныло в груди, и я посмотрела на грязь между нами. Большую часть своей жизни я скрывала свою магию, свое наследие, что означало скрывать это от всех, кого я когда-либо знала. Я ни разу не рассказывала, потому что понимала - если мой секрет раскроется, пострадаю не только я, но и моя семья.

– Теперь это не имеет большого значения.

Ингрид крепко обняла меня, моя рука оказалась зажата между нами, а рукоять меча больно впилась мне в грудь.

– Это дар богов, Фрейя. Ты должна воспринимать его именно так.

Я не доверяла себе в том, что могу сказать, поэтому лишь кивнула и повернулась к ожидающим. Илва хмурилась, но взгляд Бьорна был устремлен на Ингрид, которая шлепала по грязи.

– Беру свои слова обратно, - сказал он.
– Она не заслуживает лучшего, чем твой брат.

– Да что ты знаешь?
– пробормотала я, не потрудившись снова подобрать юбки, так как они уже были испачканы грязью.

– Очень мало, - сказал он.
– Но я не глухой и не слепой, и я видел, как она превратила твою жертву в дар богов, чтобы не испытывать за нее вины. Хорошо, что ты отправила ее.

Он был прав, но слова Бьорна лишь усилили пустоту в моей душе.

Я чувствовала себя одинокой. Как будто передо мной стояла огромная армия, а все те, в ком я была так уверена, что они прикроют мою спину, исчезли. Глаза щипало, я быстро моргала, чтобы не дать слезам пролиться, но несколько все же вырвались, смешавшись с тающим снегом, стекавшим по лицу, пока я шла к берегу.

Я не успела сделать и нескольких шагов, как Бьорн схватил меня за руку.

– Трусость Ингрид не умаляет чести твоего поступка.

Сглотнув, я встретила его изумрудный взгляд и ответила:

– Я ни о чем не жалею, - а затем вырвалась из его хватки и пошла дальше.

Собралась толпа, Снорри стоял в стороне с древней старухой, которая, как я предполагала, была матриархом, проводившим церемонию. Я перевела взгляд на длинный причал, возле которого стояло несколько драккаров, флаги на их мачтах развевались на ветру. Они были огромными, способными вместить не менее сотни воинов, и я позволила себе представить, каково это - стоять в одном из них, когда барабанщик отбивает громоподобный ритм, а гребцы гонят драккар в бой. Каково это - прыгать в воду, прикрываться щитом от дождя стрел, мчаться к берегу, где меч в моей руке будет сталкиваться с мечом моих врагов, когда мы ринемся в бой. Мои пальцы сжались на рукояти отцовского оружия, а сердце разогнало вялую тяжесть горя в венах и наполнило их огнем. Ведь Ингрид не ошиблась, что на этом новом пути, на который я вышла, будет много того, о чем пела моя душа.