Я громко рассмеялась.

— На какой планете ты открытая книга? У тебя больше секретов, чем у Кремля.

Эссос притворился оскорбленным.

— Я искренне возмущен этим заявлением. Что ты хочешь знать обо мне? — он убрал свою руку, все еще держа мою другой. Вопрос скорее в том, что я не хочу знать о нем?

В нем столько всего, что я даже не знала, с чего начать, но появилось чувство, что Гален с радостью заполнит пробелы. Вся эта ситуация выглядела так, будто я подаю заявление на работу и получаю нарядную версию Эссоса и этой жизни. Никто не расскажет о подводных камнях новой работы сразу же.

— Итак, для начала, сколько у тебя было Призваний, и почему они провалились? — я села и перекинула ноги через край шезлонга, чтобы оказаться лицом к нему. Он откинулся назад в своем кресле, наконец-то отпустив меня. Несмотря на мои нынешние опасения, мне стало грустно, что я заставила его сделать это.

— Ого, так сразу. Ну ладно. Их было 12, и для протокола, если мы собираемся играть в эту игру, то это будет око за око. У тебя столько же секретов.

— Ты так и не ответил на вторую половину моего вопроса. Вопрос состоял из двух частей.

— Уверена, что не хочешь стать журналисткой? Возможно, ты упускаешь свое призвание.

— Трудно быть журналисткой, когда ты мертва. Хорошая отговорка. Но я жду ответа.

Он отвел взгляд, его лицо помрачнело, когда он посмотрел на горизонт, несомненно, вспоминая свои предыдущие Призвания.

— Все они провалились по той или иной причине. Чего вы не понимаете… а это относится не только к тебе и твоим подругам, но и ко всем женщинам из предыдущих Призваний… так это того, что вы сталкиваетесь лицом к лицу с остатком вечности. Чтобы провести вечность рядом со мной, нужен уникальный человек. Для начала, я храплю, и той, кому я достанусь, нужно принимать это. Моя очередь. Что случилось с твоими биологическими родителями?

— Подожди, прости, ты храпишь? То есть я могу еще отказаться?

На мгновение он показался ошеломленным, как будто я его ударила. Когда Эссос понял, что я пошутила, то рассмеялся.

— Теперь ты уклоняешься. Отвечай.

Я нахмурилась от того, что мои собственные слова использовали против меня, а затем вздохнула, обдумывая, как лучше ответить ему.

— Мои родители умерли, когда я была еще ребенком, решив отправиться в свое первое путешествие с тех пор, как я родилась. Произошел оползень, который похоронил их курорт.

Я сделала паузу, взяв его за руку для собственного успокоения. Я не могла спокойно смотреть на лица людей, когда рассказывала им об этом; они всегда приходили в ужас от этого. Я ненавидела жалость, которая появлялась, когда люди понимали, что я никогда не знала своих родителей. Они думали, что я испорчена по своей природе из-за этого. Но я не могла тосковать по тому, чего у меня не было.

Эссос, словно чувствуя, что мне есть что сказать, терпеливо ждал. Возможно, Финн был прав, и терпение — признак хорошего правителя.

— Я была поздним ребенком, поэтому мои бабушка и дедушка уже были пожилыми. Только с одной стороны были еще живы, когда я родилась. Они так и не смогли смириться с потерей дочери. Мой дедушка умер вскоре после мамы, а бабушка умерла, когда мне было пять лет. Мои приемные родители сделали все возможное, чтобы я никого из них не забыла.

— Звучит замечательно.

Эссос осторожно протянул руку и нежно вытер слезу большим пальцем, о которой я и не подозревала. Обычно я более сдержана в своих эмоциях и могу выдержать подобные разговоры без срыва. Двадцать лет закалили мои эмоции по этому поводу.

— Прости, я не знаю, почему плачу. — еще одна слеза скатилась, и он смахнул и ее.

Эссос отпустил мою руку и обхватил мое лицо, большим пальцем ловя каждую слезинку, скатившуюся с моих глаз. Я гордилась тем, что не являлась плаксой, но в этот момент я злилась на себя за эти слезы.

— Это потому, что ты умерла в прошлом месяце и чуть не умерла сегодня. Я бы сказал, что этого достаточно, чтобы выбить любого из колеи. В этом нет ничего плохого… горе — это нормальная эмоция. Я никогда не понимал, почему люди борются с этим. Ты можешь бороться с несправедливостью вселенной. Думаю, мне стоит отменить сегодняшний вечер… ты вряд ли будешь готова к танцам. Позволь мне сделать это для тебя. Сделай перерыв.

— Теперь ты просто бросаешь мне вызов, — сказала я и выдавила из себя смешок, который прозвучал фальшиво. Я отстранилась от него, вытерев слезы со своих щек. — Со мной все хорошо… пожалуйста, не отменяй сегодняшний вечер из-за меня. Твой брат все равно здесь. Разве ты не хочешь показать, какие мы все замечательные?

Его лицо помрачнело.

— Как насчет того, чтобы шеф-повар приготовил сегодня твое любимое блюдо? Что бы это ни было, это будет в меню.

— Ты спрашиваешь так, как будто не знаешь моих любимых блюд. Разве у тебя нет досье на каждую из нас? Кажется, ты знаешь о нас все, включая наши размеры одежды.