Лёля замотала головой, с интересом разглядывая полупрозрачную нить, клубящуюся в пальцах Мокоши. Возможно, то воображение Лёлино разыгралось, но будто запах чего-то свежего, терпкого, как полынь, от нити той она почувствовала. Вот же диво какое! Сколько в Яви всего необычного! Не зря говорила Плеяна, что мир там совсем другой.

— Покажу тебе нить Ярило-бога. Каждое утро начинает он путь свой на колеснице небесной и каждый вечер к земле на покой опускается. Радость людям несёт, свет, тепло, но и смерть порой. — Мокошь прищурилась, и на поверхности нитей тут же показалась нить, точно из золота расплавленного свитая. — А вот и он, тот, кого в Яви солнцем кличут.

— Красота-то какая! — не удержалась Лёля и коснулась яркой нити. Пальцы согрелись небывалым теплом. — А цвет удивительный! Как золото, только светлее, горячее будто бы!

— Быть может, смогла бы ты Явь полюбить, коль оказалась бы там, — таинственно и мягко улыбнулась Мокошь, передавая Лёле пылающую нить. — Сдаётся мне, именно ты Яви поможешь, зайчонок трусливый. Непорядки там происходят, не нравится мне то. Пойдём в горнице моей потолкуем, да и поработать мне пора.

Мокошь отбросила с плеча длинные волосы, и, словно повинуясь её непроизнесённому приказу, волшебные нити судеб расступились, открыв узкую дорожку к лесенке на второй этаж. Лёля с трепетом, боясь случайно дёрнуть и разорвать, опустила на пол ярко-золотую тоненькую нить, что ей доверила Мокошь, подобрала подол повыше и медленно пошла следом за своей новой знакомой. И жутко было в доме Мокоши, особенно когда нити её змеились над головой, струились по потолку так же свободно, как и по полу, а звук безостановочного шуршания стоял в ушах, но и уюта хоромам богини было не занимать.

Пол, от нитей освобождённый, тёмным деревом блестел, из окон лес серебряный виднелся, небо звёздное. Лестница, по которой Лёля поднималась за Мокошью, не скрипела, изгибалась винтом. И отчего-то казалось Лёле, что если надумает батюшка её отыскать, то в тереме Мокоши не сыщет. Не каждого Мокошь в обитель свою приглашала и, как сестра Родова, по званию выше Сварога была. Видно, не имела верховная богиня намерения Лёлю обратно в дом отчий отправлять и нравоучениями мучить. Интересно, что за разговор Мокошь надумала?

***

— Знаешь, хоть и не молится мне род людской, да за жизнью я их наблюдаю. Боле того, я им жизнь и даю, — с этими словами Мокошь несколько раз прокрутила колесо огромного ткацкого станка, стоящего у стены её светлой, красиво убранной комнаты.

Сотни новых нитей вырвались из-под спиц колёса и устремились вниз по лестнице, слившись со своими предшественницами, спешащими к веретёнам Доли и Недоли. Лёля почтительно отступила, чтобы, убереги её Род, кощунственно на нитку судьбы чьей-то не наступить.

— Я вижу всё, что в Яви происходит, — продолжала Мокошь, неторопливо поворачивая колесо, рождающее новые и новые нити. — Я знаю, как Скипер-змей с твоей помощью на Явь напал, многих взмахов ножниц мне раздолье ваше стоило… Не смущайся так, говорю как есть. Под заклятьем ты была, потому и не виню.

— До недавнего момента я и сама о том не знала, — ответила робко Лёля и перевела взгляд на подрагивающие огоньки свечей в деревянном подсвечнике. Когда-то таким же пламенем прошлась она по жизням чужим. — Это странно, винить себя в том, чего вспомнить не могу? Винить отца за то, что из нас троих оставил память только Морене?

— Не скажу, что отца твоего не понимаю. Зачем мучить себя мыслями о том, что изменить не дано? Но раз уж прознала ты про старые проступки свои и сестёр, просить тебя о помощи хочу.

— О помощи? Да чем же я вам, Мокоши Великой, помочь смогу? — Лёля удивилась неожиданной просьбе. И ещё больше её удивило осознание того, что ей очень хочется быть полезной этой красивой, благородной богине.

— Смертей в Яви стало больше, чем того положено. Боги на Древе мироздания не просто так рождаются — каждому Родом своя забота определена, даже тёмным богам Нави. Благодаря этому, круговорот жизни на Древе происходит. Но нарушилось что-то в равновесии сил высших. Присядь, — Мокошь опустилась на резной деревянный стул у ткацкого станка, а Лёле указала на лавку рядом. — Слышала я, путь в Явь ты ищешь. Зачем?

— Ну… — Лёля села на лавочку, сжала в пальцах ткань белой юбки, выдохнула. Хотела глаза опустить, чувства спрятать, но передумала. Храбрость свою собрала, да прямо перед собой глянула. — Я и сама не понимаю. Сначала хотела я бога одного явьского повидать, хотела батюшке доказать, что и без него прожить могу, а теперь… После того, что увидела я в хоромах ваших, жуть, как мне не терпится на мир другой хоть глазком одним взглянуть! Узнать, каково это, когда над головой не только звёзды, ощутить, что такое дождь, может быть, Полудницу встретить, ту, нить которой паутинке подобна…