– В общежитие? Нет. В общежитие я не поеду… – Алла задумалась. – А может поедем к нам, а? Мама пирог испекла…

– Ну, поехали! По любому – руки просить.

Георгий встретил друга хмурым взглядом.

– «Гомарджоби»! Не сердись, Жорик! – Протянул руку Романцев для приветствия. Тот руку не принял.

– Ну, как хочешь, дружище!

– А это по-дружески, да? – Всегда сдержанный Георгий метал молнии, его трясло так, что он уронил очки. – Честно, да?

– Гога! Я предложил тебе подойти, ты подошел? – Саша прямо смотрел на друга, он чувствовал за собой правду. – Ты подошел к девушке? Ты пригласил ее на танец? Ты объяснился ей в любви?

Георгий вытер вспотевший лоб дрожащей рукой.

– Нет.

– Так какое ты право имеешь меня обвинять? Я что, невесту у тебя увел?

– Мне понравилась девушка. Может быть впервые, понимаешь?

– А что ты сделал, чтобы завоевать ее?

Георгий стоял бледный и растерянный.

– Ты только увидел ее! И все! Мало ли, на кого ты посмотрел, и кто приглянулся? Я сделал попытку, а ты упустил шанс. Вот и вся история. Не сердись, Гога! – Романцев повторно протянул открытую ладонь.

Георгий нехотя ее пожал. Рука его была тяжелой, а ладонь – холодной. Сухое горячее пожатие Романцева обожгла его.

– Саня, ты пойми меня…

– Понимаю, обидно, да?

– Обидно. – Честно сознался Георгий.

– Да, понимаю я, Гоша, только и ты меня пойми… Для тебя это так – симпатия, а мне это – судьба…

– Так уж и судьба, Саня? – Георгий одел очки и внимательно посмотрел на Романцева.

– Судьба, Магога, судьба. Я уж и с родителями познакомился.

– Так ты… – жениться что ли?

– А я тебе о чем! В феврале – свадьба.

– Ну ты даешь?

– Вот тебе и весь КВН!

– Да-а-а, – Протянул Георгий, – и что, родители разрешили?

– Да нет, конечно! Выпинали, как Мурзика.

– А как тогда? Заявление подали?

– Нет пока…

– Ну, ты даешь, Саня! А невеста хоть в курсе, что она женится?

– Замуж выходит! Моя невеста выходит замуж! За меня! – Твердо и решительно заявил Романцев, словно печать поставил.

– В феврале?

– Ну, может быть, в марте…

Георгий засмеялся и потрепал Романцева по плечу.

– Э-э-э, до марта еще у тебя столько будет… – но наткнувшись на сердитый взгляд друга, миролюбиво произнес:

– Ну, ладно, ладно! Пусть так и будет, Саня! Раз так решил.

– И будет! Увидишь у меня – будет!

– Вай-вай, как тебя зацепило! – Георгий сочувственно покачал головой.

Саша восторженно замахал руками:

– Это просто караул! Глаза зеленющие, кудри – огненные, сама – вихрь непредсказуемый.

– А по характеру?

– Я же говорю – для всех – пантера, для меня – кошка ласковая.

– И когда успел приручить?

– Да, звезды сошлись! Как екнуло под ложечкой – и все!

– Где? Под ложечкой? Это где? А у нее тоже екнуло? – Гога уже дружелюбно подтрунивал над влюбленным юношей.

– А у нее… ей до сих пор икается!

Георгий рассмеялся.

– Ну, Саня, ну ты горазд! Что, уже успел и…?

– Нет, Гога, у нас, у Романцевых, так не делается. Невеста она мне, – не просто так! Мы завтра заявление понесем, а там к восьмому марта сделаем предкам подарочек: объявим о свадьбе. Я денег подкоплю…

– Саня, у меня есть… я дам.

– Спасибо, Гога, я возьму! Потом рассчитаемся.

Вот так и поженились Романцевы. Правда, не обошлось без проблем. Как Сане удалось уговорить родичей – неизвестно. Но свадьбу сыграли, как и хотел Александр, весной. Шумно, по-грузински. Георгий привез вина, целого барана передала в подарок его мама. Родители Аллы уже приняли выбор дочери, и тоже внесли свой вклад. Из Рязани приезжал отец Саши и его родной брат Василий со своей семьей.

И надо же, на свадьбе Георгий познакомился с Олесей, подругой Аллы, – они были свидетелями, и через полгода тоже поженились. Олеся была под стать Георгию: скромной умной девушкой, переводчицей, маленькой, застенчивой – полной противоположностью своей подруге. Георгий был счастлив в браке, но иногда Романцев замечал, как Гоша любуется его женой. И тогда он с усмешкой ворчал на Георгия:

– Хорош зенки пялить! Своя есть!

И только однажды, хорошо выпив, Гоша признался другу:

– Эх, Саня! До сих пор жалею о своей нерешительности…