А на званом завтраке, куда он бессовестно опоздал, завтраком и не пахло. Там полным ходом шла война. Раздумывая над тем, как дальше жить, Радгар категорически не желал впрягаться в громадный воз под названием крепость. Его ватажники, которых интересовали более насущные проблемы – побегать, подраться – приняли в склоке посильное участие. Поначалу всем скопом попытались оказать честь занять пост нара Черногорья некому Цвию – управляющему Радгара, явившемуся в крепость посреди ночи. Мол, тот ведёт хозяйство барра, так пускай крайним и остаётся.

Цвий – невысокий щупловатый мужичок с умнющими глазами и жёсткими принципами – лишил себя этой чести в один присест. Так и заявил, дескать, проживая в дрянной избушке, что гордо именовалась домом барра, он имел время позаботиться, чтобы та не развалилась. Это среди прочих мелочей: торговля, заготовка и хранение припасов, строительство и ремонт, ремесленники, крестьяне, рыбаки, охотники, бабы, старики, детишки. И переписка с чиновниками диктатора. На три деревни и семь деревушек его как-то хватало. Даже с учётом пришлого люда из загубленных барратов. Если же его талант растянуть на всё Черногорье – включая такую махину, как крепость – то он просто лопнет сразу в нескольких местах. А этого не стоит даже дружба с самим барром. И потому Радгар либо поумерит пыл, либо вообще останется на этаком хозяйстве в гордом одиночестве – тут Дон не выдержал и зааплодировал.

Ему льстили, на него орали. Его пугали острыми предметами и совали деньги, но Цвий стоял насмерть. В разгар дискуссии в осиное гнездо военного совета просочился дед Войча – крепостной патриарх и сущая заноза – с небольшой тележкой, забитой едой и пивом. За ним робко проследовали три бабы. Устроители нарата Черногорье молча и грозно выпучились на вторженцев. Дед плевал на них с донжона своей крепости и, матерно брюзжа, руководил сервировкой стола. Кстати, сооружённого из досок, предусмотрительно привезённых Цвием – прочие даже не почесались.

Войча гундел и гундел, дескать давно пора, а господа колдуны и чародеи с вечера не емши. А господа колдуны у их народное достояние, так что неча тут. Героями, чай, не разбрасываются, коли в собственных палестинах одни дрищеватые обалдуи. Из зала советов этот клещ выполз уже управителем крепости – Цвий умел решать мастящиеся на худую шею проблемы. Сам он принял на себя почётную обязанность провести инвентаризацию да наметить план заселения этих жирных земель. А спорщики чокнулись и тотчас позабыли все обиды. Правда, ненадолго.

Это ж тебе не сиюминутное увлечение, которое сей час и закончится

А откуда ему быть надолго? Помимо системы Дона в окружающем мире полно своих массовиков-затейников. И эти затейники страшнее всего, ибо реально рулят тёмными массами. Конечно, в системе Дона массовик каждый второй – концентрация рулевых просто зашкаливает. Зато и массы представлены жидко. К тому же имеют в тылу стабилизатора, который не попустит. Ибо все тылы системы в его руках. Каждая задница в пределах досягаемости его ноги – ёрничал Дон, предупреждённый «эрудитом», что барр из Чесла чего-то там задумал. Впрочем, и этому шустрому барру он тоже впендюрит, случись такая нужда. А она, судя по всему, не за горами. Тот ещё перец. Как бы у него не перемкнуло бросить господствовать и податься на вольные хлеба в систему пришлого манипулятора. Там же просто рай для авантюристов-бездельников!

Как в воду глядел. Радгар объявил народу свою волю: ватажники занимают круговую оборону, Цвий восстанавливает хозяйство, а ему недосуг. Он им отец и господин, а потому отправляется вместе с Юратом да Чедомом глянуть, что там можно сделать с кабанами. Мол, то, что южане заворотили вспять целую армию, ещё ни о чём не говорит. Не хозяйскими молитвами да мечами то чудо сотворено, а едино талантом гостей. Мы же сами дети своему отечеству, потому и невместно прятаться за чужими спинами.

Первым, понятное дело, взвился на дыбы Цвий. Процитировал своё прошлое выступление и потребовал помощи в делах. Радгар мгновенно поклялся, что буквально от сердца оторвёт трёх замечательных молодых ватажников: трудолюбивых и оборотистых – как Цвий любит. Объяснит щеглам популярно, почему им предстоит лишиться молодецких забав да заняться хозяйственной тугомотиной. Не поймут с первого раза, за ним не заржавеет добить строптивцев и отправить их тушки господину управляющему наратом – Цвию от кабалы тоже не отвертеться. Мол, за таким управляющим все они, как у бога за пазухой, так что он приговорён сгинуть на этой пожизненной каторге.

Видя такое дело, Хран усомнился, что без него тут не смогут обойтись. А он, мол, кроме всего прочего, пестун барра и надзиратель за всей его малолетней шайкой. Кому, как не ему отправляться с барром в кабаньи земли для сохранения в целости его дурной головушки. Радгар не стал вставать поперёк «насмерть». Его желание смыться в Утробу было так очевидно, что любые его резоны выглядели ничем не прикрытым враньём.

Но, тут снова вмешался Цвий. Человек осторожный – он предпочитал, чтобы обороной возрождающегося нарата командовал человек, умудрённый в воинских делах. А не просто сильный, наглый и удачливый. Так что окончательная победа осталась за Радгаром: Хран оставался главнокомандующим и заместителем барра. Всегда такой сдержанный и важный пестун сплюнул, выматерился и принял злую долю, пообещав Цвию весёленькую жизнь.

Тут-то в ядрёную семейную склоку аборигенов и встрял Гнер Аэгл: а какого ляда барру вообще не сидится дома? И какого он, заместо того, чтобы оперативно становиться царём Черногорья, готов лезть на рожон? Уж что-что, а осиротеть второй раз не пойдёт на пользу нарату. Окончательно. Вопрос был серьёзный. И даже более серьёзный, чем представляли себе все собравшиеся здесь люди… кроме двоих.

Радгар с Храном думали долго, думали трудно и всесторонне. История с битвой у крепости не просто порадовала – она взбаламутила умы всех свидетелей. И дальше перебаламутит все остальные умы всего Черногорья – к бабке не ходи. Когда людям настолько смертельно трудно жить, что уже не страшно и помереть, единственное, что способно вернуть им крылья, так это чудо. И чудо им явили. Если колдуны с юга могли покончить с нечистью, все остальные нюансы народ волновать не будут категорически и всесторонне. Плевать им на любую политику, кроме политики выживания. Радгар с Храном знали, что Черногорье внезапно стало заложником настроений и собственных планов пришлецов. И это скверно. Южане не станут частью их жизни – с какой стати им этакая обуза? Так что помощь их принять крайне насущно, но надеяться можно лишь на себя.