– Конечно-конечно, – понимающе отозвался Алексей.

– Получается, – откинулся специалист на спинку стула, – что перед нами шина модели ИН-251.

– Почему?

– Да потому, что у неё ширина профиля увеличена до 175 миллиметров, а высота боковины, наоборот, уменьшена до 70 процентов по отношению к ширине. Это первая в нашем автопроме низкопрофильная шина. Радиус диска колеса под неё – 13 дюймов. Всё совпадает. Также принимаем во внимание, что эта резина получилась нежнее других моделей. Она плохо держит удары. Ей наиболее присуще образование дефектов, зеркальный пример которого мы видим на слепке.

– И это всё?

– Отнюдь. Рисунок протектора тоже специфический. То, что мы видим на фото с места происшествия – соответствует этой модели.

– И эти шины используются…

– Если брать заводскую комплектацию, то исключительно на марке ВАЗ-2107 «Жигули».

– И в этой части заключение будет категоричным?

– Если при исследовании не вскроется что-либо непредвиденное, да.

– А вот скажите, пожалуйста, Пётр Сергеевич, если я вам представлю искомую шину, то есть, ту самую шину, – сделал упор на трёх последних словах следователь, – то насколько категоричным будет ваш вывод?

– Вывода не будет, – усмехнулся эксперт.

– То есть?! – оторопел Подлужный.

– Вывода не будет, потому что исследование по дефекту относится к предмету криминалистической экспертизы. Это – в областное УВД.

– Трасология? 65

– Скорее всего. Но, предполагаю, что и они не представят однозначного заключения.

– Почему вы так думаете?

– Первое. Параметры повреждения нерепрезентативны. То есть, описаны недостаточно подробно и точно. Второе. Размеры дефекта могут меняться в зависимости от давления в шинах. Пусть и незначительно, но это влияет на категоричность вывода. И третье. Если шина после криминала эксплуатировалась…

– Жаль, – посетовал Алексей. – А по срокам, насколько быстро вы сможете оформить заключение?

– Само по себе исследование не сложное, – ответил Бураков. – Беда в том, что у меня на исполнении сейчас масса экспертиз. И по всем – сроки. Посему, раньше, чем недельки через три, не обещаю. Ну, если очень надо – через две.

– Очень надо, – жалобно попросил следователь.

– Договорились, – обозначил улыбку уголками губ специалист.

6

В четверг поутру в кабинет к Подлужному заглянул следователь Козлов. Энгмар Иванович, дисквалифицировавшийся на партийной работе как юрист, решил посоветоваться по одному из криминальных эпизодов. Алексей высказал своё мнение, которое Козлов внимательно выслушал. Однако удаляться к себе он не спешил.

– Слухом земля полнится, Алексей Николаевич, что вы собрались на самостоятельную работу? – осведомился коллега.

– Последнее слово за прокуратурой республики, – разъяснил ситуацию Подлужный. – Что до меня, то я принципиальное согласие дал.

– В Красносыльск?

– Да.

– Поднабраться опыта?

– И построить уголок законности и социальной справедливости.

– Хм-м, парадиз в отдельно взятом регионе, – скептически хмыкнул Козлов. – Утопично. И не жутковато вам: из областного центра – и в глубинку.

– Не пожизненно же туда еду.

– Как сказать. Я чего разговор завёл. Мелисса Марковна просветила меня, что у вас конфликт с обкомом партии и кое с кем из облпрокуратуры. Не скажется? Зашлют к чёрту на кулички, да и сгноить могут, как Скалозуб Молчалина в Твери.

– Да-а…, – пренебрежительно отмахнулся Алексей. – Настоящий советский человек, если он на своём месте, может всё. Разумеется, в пределах существующих исторических обстоятельств.

– По молодости я был таким же, как вы, – покачал головой Козлов. – Время меня поправило.

– Вы имеете в виду вашу карьеру в Свердловске? – поймал его на слове Подлужный.

– И это тоже, – заблестел глазами собеседник, и было видно, что он таки горит желанием обсудить эту тему. – Слышали, есть такой двухместный велосипед: тандем называется? На нём два велосипедиста. Один спереди сидит, второй – сзади. Рулит, разумеется, первый, а педали крутят оба. Так вот, нынешний Советский Союз – тандем особого рода. На нём передний только рулит, то – компартия. Задний только педали крутит, то – народ, серая безликая масса. Вот так. Как считаете, это нормально?

– Не вполне, – развеселился Алексей, которому нравились яркие аллегории. – Это похоже на анекдот, где одноглазый, но безрукий, с двуруким, но слепым, поплыли через реку на лодке к девочкам. И на стремнине слепец так неуклюже дёрнул веслом, что выбил напарнику единственное око. Тот, лишившись последнего и самого дорогого, в отчаянии вскрикнул: «Капец, приплыли!». А загребной не вник в чём дело и обрадовано заорал: «Здравствуйте, девочки!»

– Вот-вот, – подхватил Козлов, и на его болезненном лице даже заиграл румянец, кратко согнав мертвенную бледность – И я о том же. Компартия всё больше отрывается от масс и становится заскорузлой кастой. Но вдвое страшней то, что ныне она уже и сама не знает, что со страной творит. Вот я и выступил на пленуме обкома наперекор линии Горбачёва-Лигачёва66.