Плюнув на страх, Стас решительно схватил существо за ногу — она была холодная и твердая как деревяшка. Потянул, но тщетно — все равно что вытащить корень дерева, выросшего прямо в скале.

— Помоги, — снова прошелестело существо, и Стас догадался, сколько дополнительной боли причиняет попытка говорить и звать на помощь.

Он отчаянно закричал:

— Не могу! Как разбить стену?

Завертел головой, нашел камень, ударил по стене. Камень отскочил, не оставив и царапины.

— Как вас сюда угораздило? — говорил Стас, лихорадочно соображая, что бы такое предпринять. Его корежило от этих стонов. — Кто вы такие?

— Помоги… Пожалуйста… Помоги… Мне больно…

— Да не могу я! — взвизгнул Стас.

— Тогда… избавь… от страданий! Не хочу больше… Не хочу больше…

Стас заколебался. Ближайшее существо снова застонало. Тогда Думов не выдержал, схватил тот же камень и, подпрыгнув, ударил им по голове черного существа.

Угольный лоб треснул, из него потекла такая же черная жидкость с серыми комочками. Они трепыхались, извивались, и Стас понял, что это опарыши. Он отступил на шаг. За это время лоб существа восстановился сам собой, зарос бесследно, а опарыши всосались внутрь твердой кожи.

— Никто не может… — провыл-прошелестел распятый на соседней стене бедолага. — Здесь не то место… Здесь земля страданий… Отсюда не сбежать…

К горлу Стаса подкатывала тошнота. Но от этих слов он встрепенулся и еще раз огляделся. Руины, запустение, туман и — эти создания.

— Земля страданий? — повторил он. — Я умер? Я в аду?

Он приложил руку к сердцу — стучит. Вытер пот со лба. Он немного устал, а ладонь болела из-за отдачи, когда он бил камнем.

Черные существа не ответили. Они снова принялись стонать. Их муки никогда не заканчивались.

— Ты им не поможешь, — послышался позади голос.

Стас подскочил, обернулся. Метрах в десяти стояла согбенная старуха. В лохмотьях, с длинными спутанными седыми волосами, падающими на потемневшее лицо, изборожденное морщинами. Босая, как и Стас.

Она явно сошла с дороги, чтобы поговорить. По дороге медленно шествовала процессия из других людей. Все тоже сплошь в рванье, истощенные, бомжеватого вида. На Стаса и старуху никто не обращал внимания, так же как и на черных страдальцев. Шли они беззвучно, Стас не услышал и не учуял их приближения.

— Что это за место? — спросил он отрывисто. — Это ад?

Старуха хрипло хихикнула. Волосы закрывали ее глаза, но рот ощерился в ухмылке.

— Хуже! Это реальность! Конечная и фундаментальная!

Она разразилась безумным смехом.

Потрясенный Стас подскочил к ней и закричал:

— За Серым миром есть еще одна реальность?

— Реальность только одна, остальное нереально! — отозвалась старуха. — Как и истина! Истина только одна, остальное — ложь!

Она откинула грязные космы и уставилась на Стаса вытаращенными глазами — желтыми, как у хищника, с вертикальным зрачком.

Стас отпрянул. Но старуха уже уходила. Она присоединилась к шествию и затерялась в толпе, оставив Стаса в полной растерянности.

Глава 61

Перепутье-2

Стас попытался усвоить сказанное — получилось неважно. Майя с Сор-ханом тоже упоминали, что Серый мир — не окончательный, а следовательно, нереальный. Есть Цветной мир, который видно Глазом Бога — но это может быть враньем Валентина и наведенной иллюзией.

«Если я правильно понимаю, эти черные страдальцы и бомжеватые скитальцы в Занавешенном мире живут себе как обычные люди, попивают чай да кофе, ходят на работу, любят, ненавидят и смотрят телек? И не подозревают, что их тела — их истинные тела — бродят здесь, в тумане?»

Черное существо, распятое на стене, вновь застонало; эти стоны резали слух, корежили и мучили, так что Стас быстро зашагал по вспаханной почве к дороге и двинулся в прежнем направлении — противоположном тому, в котором ушли скитальцы. Скоро стоны затихли вдали, но справа и слева от дороги по-прежнему время от времени встречались торчащие из земли кривые стены. Стас не видел на них существ, и стонов больше не слышалось, но он подозревал, что страдальцы еще повстречаются… Он испытывал некоторый стыд оттого, что не смог помочь и убежал. Но что он мог сделать?

Он обернулся через плечо. Процессия оборванцев давно растворилась в бесконечном тумане. А где те гигантские фигуры в небе? Они исчезли, но что-то подсказывало, что они все еще там, просто невидимы для того, кто не жаждет их увидеть…

Стас дошел до перекрестка и встретил еще одну процессию из трех десятков человек. Шли они медленно и тихо, переступая босыми ногами, жались друг к дружке и не вертели головами, глядя прямо перед собой. На Стаса никто не обратил внимания, лишь один мальчик, проходя мимо, одарил его долгим взглядом кошачьих глаз — желтых, с вертикальным зрачком…