Первый шаг по узкой расщелине погрузил их в темноту, окружая запахом серы. Может быть, это просто разыгралось его воображение, но Драм готов был поклясться, что температура повысилась, когда они зашли в пещеру.

Было слишком темно, чтобы понять, та ли это пещера, в которой они оказались в прошлый раз, но вероятность того, что это была другая, казалась чертовски мала. Он подождал, пока кто-нибудь включит какой-нибудь свет, и нервно дернулся, когда никто этого не сделал.

— Стражи, — услышал он бормотание Кайли из-за своего правого плеча. — Только потому, что они могут видеть в темноте, забывают, что все остальные — не летучие мыши-вампиры.

Она сказала что-то еще, что он не расслышал, и в темноте рядом с ним появилось бледное свечение.

— Это было заклинание? — спросил он.

Она шагнула вперед и усмехнулась, покачивая маленьким фонариком.

— Нет. Дюрасел. Я всегда считала этого кролика жутким.

Драм покачал головой и посмотрел на Стражей. Они осторожно двинулись вперед. Кайли оставалась за его плечом и старалась светить фонариком ему под ноги.

Ему пришлось замедлиться, но маленький круг освещения, по крайней мере, не дал ему упасть на землю. Тем временем Эш и Даг плавно двигались по темному проходу, поворачивая головы из стороны в сторону в поисках чего-нибудь интересного.

Или потенциальной угрозы. По крайней мере, Драм надеялся, что они помнят об этом.

Только после того, как оба Стража слегка разошлись и сменили форму, вернув себе естественный облик, Драм понял, что место, через которое они только что прошли, было узким проходом в пещеру, а не самой пещерой.

К этому времени его зрачки расширились настолько, насколько это было возможно, и благодаря возможности приспосабливаться и небольшому количеству света, которое давал фонарик Кайли, он смог различить неровные углы, где проход открывался в более просторное помещение.

За секунду он смог его разглядеть. Затем свет Кайли погас, и он чуть не выпрыгнул из кожи.

Все замерли, тишина под землей казалась жуткой. Здесь не пели птицы, не стрекотали сверчки и не жужжали пчелы, не блеяли овцы и не мычали коровы. Единственные звуки исходили от них самих, от их тихого дыхания и стука собственного сердца, отдававшегося эхом в ушах Драма.

Он постарался успокоиться и сосредоточиться на тишине и темноте. Это потребовало от него напряженного внимания, но через несколько секунд он разглядел крылатую фигуру и решил, что видит тусклое красное свечение в полу в двадцати-тридцати футах перед их группой.

— Что это? — спросил он как можно тише. — Вы видите этот свет?

Он не услышал ответа, но почувствовал, как кончики пальцев Эш прижались к его груди. Она слегка прижалась к нему на мгновение, а затем отошла. Сообщение получено. Не очень любезно, но все же получено. Он остался на месте и ждал, пока они с Дагом, не издавая ни звука, удалялись в темноту.

Почти незаметное красное свечение не мигало и не колебалось, и Драм догадался, что воины выбрали обходной путь к месту, откуда оно исходило. Хотя понимал стратегию, лежащую в основе этого решения, он, возможно, предпочел бы иное, поскольку это означало, что он вообще не мог следить за их передвижением. Оставалось только ждать в темноте, пока они либо вернутся, либо нет.

«Сколько дать им времени? — задумался он. — Дать им минут десять? Двадцать? Пару часов?»

Кайли встала за его спину и положила руку ему на плечо.

— Не волнуйся, — прошептала она, наклоняясь ближе. — Они справятся с этим. Поверь мне.

Он хотел сказать ей, что дело было в недоверии. Нервы его были на пределе, а сам он — на взводе.

Все люди боялись темноты, независимо от того, признавали они это или нет. Именно поэтому на протяжении всей своей эволюции они создавали все более совершенные способы ее изгнания: сначала научились добывать огонь, затем использовать его, затем увеличивать, затем заменять новыми формами освещения, более безопасными, конечно, но в конечном итоге более мощными, более стабильными и более долговечными.

Человек сделал искусственное освещение настолько ярким и повсеместным, что почти забыл, как выглядит и ощущается настоящая темнота. Даже глубокой ночью человеку достаточно щелкнуть выключателем, нажать кнопку или повернуть ручку, и свет лился как божественное благословение. На большей части земного шара свет, созданный человеком, сумел заглушить звезды.

Потребовалось такое место и такая глубокая тьма, чтобы напомнить людям, что она не была побеждена. Просто отступила и поджидает на окраинах цивилизации, чтобы снова взять вверх.

Не помогало и то, что они находились под землей. Инстинкт побуждал человечество к открытым пространствам и оборонительным позициям. Человек стремился видеть приближающуюся опасность и хотел, чтобы барьеры между ним и любой внешней угрозой были ровными и легко контролируемыми.

Он должен был оставаться на поверхности земли, поскольку кора планеты служила барьером, подобным человеческой коже, под который зарывались только в случае крайней необходимости. Под землей могли жить муравьи и кроты, но человеку нужен открытый воздух и небо, чтобы он знал, что его не раздавит во сне рухнувшая мантия из камней и почвы.