Моя работа началась с уборки общих помещений. Никаких тебе пылесосов, пароочистителей и прочего. Все ручками. Со стиркой мы уже знакомы, хотя здесь она, конечно, в разы больше и требования к ней жестче. Никогда не любила уборку, но чего не сделаешь ради достижения своей цели? Мне все подробно и доброжелательно объясняли. Даже если что-то не получалось, пытались помочь. Да ругали, если совсем уж косячила, но без злобы, а по доброму, чтобы научилась делать правильно.

Библиотека здесь все же была, хоть и не такая большая, как хотелось бы. И спустя несколько дней моего пребывания в поместье меня отправили ее убирать. Вот тут-то я и выяснила одну интересную вещь.

Здесь говорили не на русском языке, как я думала раньше. Это стало понятно, когда я попыталась прочесть первую же попавшуюся книгу. Мне было непонятно, что там написано, хотя символы похожи на нашу латиницу. Когда я повернулась к Эмме, попросив прочитать мне пару строк, то поняла, что это и есть местный язык. Хотя мне была непонятна письменность, говорила я именно на нем. Немного повозившись и поднапрягшись, я узнала, что могу переходить с одного языка на другой. Мне были отлично понятны оба. В то время как русский язык был непонятен местным. Возможно, так себя чувствуют люди, в совершенстве владеющие несколькими языками. Я из английского знаю всего пару фраз да с десяток слов. Возможно, знание местного языка было какой-то автоматической функцией или бонусом при попадании в этот мир. Пришлось просить обучить меня письменности. Хорошо ещё, что не написала пока письмо Лияне, иначе вышел бы конфуз. Кстати, обучение письменности далось мне на удивление легко.

Вскоре я более-менее научилась читать и попыталась найти среди книг хоть что-нибудь полезное. Здесь были разные книги – по кулинарии, экономике, сказки, романы. Но того, что мне было нужно не было. Пожалуй, самой полезной вещью можно назвать свод законов.

Спустя неделю после моего переезда прибыл тот, кого последние дни так горячо ждали. Это был довольно симпатичный парень. Высокий, худощавый, немного сутуловатый. С синими глазами и длинными черными волосами, собранными в хвост. Бледный и осунувшейся, но при этом все же очень милый, со смущённо улыбкой. При виде родственников парень счастливо улыбнулся. Встречать гостя вышли все от слуг до хозяев. Появился даже Александр, младший брат Тиамары, одиннадцатилетний мальчик очень похожий на свою сестру. За эти дни я его почти не видела, потому что он все время был занят учёбой.

Тиа осторожно приобняла двоюродного брата. Но даже так он чуть поморщился от боли. Граф пожал ему руку. Слуги тоже были очень рады видеть Джена. Его тут же отвели в гостиную, а меня послали за чаем. Да, мне уже доверяли такую важную работу. Хотя к завариванию еще не подпускали, в этом у меня навыков пока не хватало.

На кухне мне вручили тележку с сервизом и пирожными. Ну это всяко лучше, чем поднос. Его перевернуть раз плюнуть. Случалось уже со мной такое. Хотя если постараться, то и с тележкой можно напортачить. Так вот. Вернулась я в разгар беседы и встала за спиной Тиамары, если ей вдруг что-то понадобится. Разливом чая занялась Эмма.

– Ты не представляешь, как сильно мы испугались, когда получили письмо от полковника Уильямса, – говорил граф. – Все эти месяцы мы не находили себе места от беспокойства за тебя. И в тот момент наши самые страшные кошмары обернулись реальностью.

– Простите за то, что причинил вам неудобства. Мне было очень страшно, когда я прибыл на фронт, – сдавленно сказал Джен. Его длинные пальцы крошили печенье, пока не превратили его в пыль. – Кровь, звон стали. Крики раненых. Хоть я почти не вступал не сражения, но многое видел. Каждую ночь мне снятся кошмары. Я трус, да, но я так не хочу умирать. Я могу лишь молиться, чтобы за этот месяц война закончилась, и мне не пришлось туда возвращаться. Однако сомневаюсь, что Бог будет столь милостив ко мне.

– Нет, ты не трус, – возмущенно воскликнула Тиа. – В этом нет ничего постыдного. Лишь безумцы не боятся смерти. На твоем месте я бы умерла от ужаса, едва оказавшись на войне. Хотя недавно я и правда чуть не умерла. – Девушка рассказала о недавнем несчастном случае. Джен, услышав это, горячо поблагодарил меня. Ну, в самом деле, они меня так смущают своими благодарностями. Особенно когда это делает такой симпатичный молодой человек.

– Все же, может ли быть, что война скоро закончится? – спросил граф.

– Вряд ли. Ходят слухи, что скоро призовут людей со всех концов империи. И из графства Митрель тоже. Изначально мы были в проигрыше, развязать эту войну было чистым безумием. Мы еще держимся и даже одерживаем иногда уверенные победы лишь благодаря талантам принца Канхельма. Но боюсь, ему придется на какое-то время покинуть поле боя. Говорят, что во дворце вот-вот произойдет что-то важное, требующее его присутствия. Принц должен был выехать немногим позже меня. Так что, возможно, он уже в столице или скоро прибудет.

– Что такого могло произойти, раз военачальник покидает поле боя в самый разгар войны? – изумился сэр Эльхар.

– Даже представить не могу, – Джен пожал плечами.

– Брат, как тебя ранили?

– Тут уж я сам виноват. В горячке боя кинулся на защиту третьей тени, хотя он и сам мог справиться. Но тело действовало инстинктивно.

– Ну вот, а называл себя трусом, – попенял граф.

– Третья тень? – заинтересовалась Тиа.

– Да, Берхольд. Вы ведь слышали об отряде теней? Первые три тени генералы и ближайшие друзья принца – Шион, Гезар и Берхольд.