Последний раз взглянув на интерьерный рисунок в красно-розовых тонах, я использовала магию. Я представила Антинуа и приказала бумаге раствориться на моей руке, чтобы появиться в другом уголке королевства.

«Пожалуйста», - взмолилась я и вздрогнула. Сверху послышались шаги.

На секунду я поверила, что это может быть Рафаэль. Еще никогда я не думала о нем с таким воодушевлением, никогда не жаждала увидеть его надменную улыбку больше, чем что-либо. Но глупая надежда разбилась о реальность, когда до меня донеслись голоса.

– Точно хорошенькая? – гнусавил некто.

– Другую бы не привел, - гордо отозвался урод, что тащил меня за рога по земле. – Но ты сейчас сам все увидишь.

Заскрипел пол, по которому скребли ножки чего-то очень тяжелого. Я вжалась в угол и взмолилась, чтобы портал открылся прямо сейчас. Но холодные камни оставались такими же жесткими.

– Как обычно? – спросил гнусавый, когда люк открылся. Его голос стал четче… и противнее.

– Разумеется. Тебе девчонка, мне – ее кровь.

Смысл слов обрушился на меня, как волна во время цунами падает на берег и сокрушает все, что оказывается на ее пути. Я кинулась туда, где на полу валялась разбитая бутылка. Схватила гладкое горлышко и выставила вперед зазубренные осколки.

Так себе оружие, но хотя бы что-то. Я не боец. Я просто переводчик! Но так просто не сдамся – ни душой, ни телом.

Гнусавый спрыгнул в погреб и оценивающе оглядел меня. Он оказался коренастым мужиком со струпьями на лице. Под его скользким, маслянистым взором меня замутило. Я угрожающе подняла разбитую бутылку выше, стараясь держать руку жестко, несмотря на дрожь.

– Экзотическая красотка, - присвистнул гнусавый. – Где ты ее откопал, Нилси?

– В яме с прочим отребьем, - вампир спустился следом и с усмешкой посмотрел на меня. – Она скалит зубки, но ты не пугайся. Хоть и наполовину ящерица, колдовать не умеет.

– Я вас вскрою, если приблизитесь, - прорычала я, но вопреки словам попятилась. Отступать особо было некуда, но в полки с вином я еще не уперлась.

Ублюдки заржали.

– Знает наш язык? Да еще и с характером, - нараспев протянул гнусавый. – Будет весело.

– Когда об этом узнает король, он вас…

– Какой король? Ты в Артери никто, - мерзкий тип со струпьями приблизился.

Я попыталась напасть, но он с легкостью выбил бутылку из моей руки. Там со звоном упала на каменный пол и разлетелась на осколки. В тот же миг мерзавец до боли сжал запястье и вскинул его высоко над моей головой. Он толкнул меня к полкам и вжал в них всем телом.

Из глаз брызнули слезы. Вонь кислого пота этого грязного животного смешался с запахом вина. Спиртом несло и от гнусавого, что навис надо мной до тошноты близко.

– Она может молоть чушь, что наша, но ты не слушай. Наверняка она подосланная шпионка.

– Тогда разве меня не лучше допросить?! – с отчаянием прокричала я.

– Для допроса ты слишком хорошенькая, - гнусавый поймал грубыми пальцами мой подбородок и оставил на них первый омерзительный поцелуй. Меня затопило его слюной со вкусом чего-то протухшего.

В горле встал горький ком рвоты, но он скатился обратно в желудок, едва на первое место вышло другое чувство.

Грудь взорвалась от боли, когда в нее впились жесткие пальцы. Урод мял мою грудь так, будто собирался проникнуть вглубь нее.

– Хватит, - всхлипнула я, о чем тут же пожалела. Мерзавца раззадорила моя мольба, он длинно застонал и усилил давление, делая больнее, заставляя кричать и плакать в голос.

– Что ж, - сквозь слезы услышала я голос того, кто продал меня на эту пытку, - развлекайся, Зорфан. Я спущусь испить ее, когда закончишь.

Вампир направился к люку, а Зорфан окончательно обезумел от ощущения вседозволенности. Он рванул ворот моего платья, на пол полетели крохотные пуговки.

– Убери руки! Хватит! – кричала так, что горло саднило.

Когда урод отпустил меня, чтобы окончательно разорвать бюст платья, я попыталась его оттолкнуть. Ни на что не рассчитывала, но вдруг последовал ужасный грохот, и я оторопела.

На миг мир замер, а затем я увидела, как из люка обратно падает вампир. Гнусавый все так же стоял рядом со мной, но ослабил бдительность. Он обернулся на шум, а затем мы увидели, как в погреб спрыгивает кто-то еще.