– Рафаэль! – его имя вырвалось вместе со слезами нахлынувшего облегчения.

Глядя, как Рафаэль вспарывает глотку второму вампиру, я даже не дрогнула, не ощутила ни жалости, ни отвращения. Впилась глазами в знакомое лицо, забрызганное чужой кровью, и не отводила их, боясь, что Рафаэль может раствориться в воздухе.

Но он не был иллюзией. Раненный вампир почувствовал это первым. Он кряхтел, хватаясь за вспоротое горло, и пытался подняться. Рафаэль уперся ногой в грудь соперница и пнул его обратно на пол.

Гнусавый грязно выругался, оттолкнул меня и снял с пояса топор. Однако даже вскинуть оружие не успел, ведь Рафаэль всадил короткий кинжал ублюдку прямо в висок.

Никаких вопросов. Ни единого приказа отпустить меня. Он убил человека без предупреждения.

Неудавшийся насильник рухнул на пол. Рафаэль проводил падающее тело непроницаемым холодным взглядом, затем вытащил из черепа умирающего клинок и для верности полоснул мужика по горлу. А потом еще несколько раз вонзил лезвие между ребер.

Нож входил в тело с легкостью, с какой игла пронзает ткань. Почти беззвучно, гладко. Безупречно пугающе.

Я дрожала, обхватив себя руками и крепко держа разорванное платье. Я бы могла протянуть ему руку, коснуться Рафаэля, но не осмеливалась. Он походил на волка, что пировал над тушей убитой жертвы.

– Рафаэль, - едва слышно позвала я, и он, наконец, посмотрел на меня.

Не знаю, чего в его взгляде было больше. Обещания, что все плохое позади? Или осуждения, что в это плохое вообще ввязалась? Но я смотрела на Рафаэля и испытывала лишь благодарность и дикое желание уйти вместе с ним как можно дальше отсюда.

Но, конечно, этого нам сделать не дали.

– Поздравляю, Рафаэль, - слова булькали вместе с кровью, что выступила на губах раненого вампира, - ты только что подписал себе смертный приговор.

И точно.

Сердце ухнуло в пятки.

Убийство карается казнью. А Рафаэль убил еще сослуживца, каким бы мерзким и отвратительным тот ни был, да еще и на глаза у свидетеля.

– Думаешь, ранил меня и дело с концом? – рассмеялся вампир по имени Нилси. – Ты ведь такое же отродье, как я. Ты знаешь, что живучей нас никого нет.

Нилси безумно смеялся, пока поднимался на ноги. Кровь бежала по его вспоротой шее, она пропитывала рубаху, которая выглядывала из-под легкой брони, и капала на пол. Багряные капли мешались с пролитым вином. Слишком много красного…

– Ну давай, дырявый, сдай меня, - в своей привычной манере надменно предложил Рафаэль. При этом он встал так, чтобы заслонить меня собой на случай, если Нилси кинется в атаку, к которой явно готовился. – Тебя накажут вместе со мной, кретин.

– За что? Я не сделал ничего плохого. И девку даже пальцем не тронул в погребе. Великий Судья подтвердит, и правда спасет меня. А вот тебе не отмыться уже никогда. Тебя казнят, а я найду твою шлюху и доведу дело до конца.

Нилси пронзил меня голодным взглядом и жадно облизнул губы.

– Я убью тебя, - слова прозвучали не угрозой, а обещанием, - и это решит все проблемы. Меня не казнят, если ни о чем не узнают.

– Попробуй, выродок дурмана. Ты, как и я, знаешь, что в битве не будет победителя. К тому же солнце почти встало, сбежать из этой развалюхи уже не выйдет. – Нилси нехорошо сощурился. – Предлагаю сделку. Мы расходимся прямо сейчас. Девка остается со мной, как и правда о том, кто убил Зорфана. Если не будешь ломаться и уйдешь сразу, успеешь добраться в казарму, к порталу домой, до рассвета.

И хоть молчание длилось не дольше нескольких мгновений, я успела подумать, что Рафаэль примет условия и уйдет. В ничтожной попытке удержать его, я, даже не подумав о том, что делаю, впилась пальцами в ткань легкого доспеха.

– Да что ты говоришь, - протянул Рафаэль, не отводя от Нилси глаз. – Неужели я настолько похож на дурака, раз ты решил, что клюну на приглашение в бесконечный шантаж?

Он вынул из ножен парные клинки и чуть согнул ноги, приготовившись к атаке. Я отпустила его доспех и попятилась, прекрасно понимая, что тесная комнатка сейчас обратится в арену сражения.

– Ты не сбежишь, когда солнце встанет, - угрожал Нилси. – А когда нас найдут здесь, то уже не отвертишься. Рыцари рассвета отдадут тебя солнцу.

Жестокие слова звучали еще более пугающе из-за хрипов и бульканья. Человек с таким ранением, как у Нилси, давно бы умер. Но вампир пришел в себя и твердо держался на ногах. Открытая рана нисколько не мешала его живучести.

– Последний шанс одуматься, - Нилси тоже приготовился к бою и вынул из ножен легкий короткий меч. – Неужели ты готов пожертвовать жизнью ради какой-то ящерицы?