Шрифт:
Короткий смешок царапнул горло Сариэль. Она уронила голову и улыбнулась каким-то своим мыслям.
— А я вот порой себя презираю за то, что только так могу обеспечить нам с Найварой нормальную жизнь. Но пытаться что-то изменить мне уже поздно.
Она снова с пугающей переменчивостью преобразила выражение лица, будто закрыла трещину, через которую показалось истинное лицо Сари. Она вновь выглядела веселой и счастливой.
— Что ж, — улыбнулась Сари, — господин меня уже заждался. Я пойду.
— Удачи, Сариэль. И не волнуйся за сестру. Мы продолжим уроки уже завтра.
Я развернулась, чтобы уйти, когда Сариэль вдруг окликнула меня.
— Тиа! Чуть не забыла! Я ведь обещала научить тебя… Хм… Как ты там сказала? Искусству нравиться, точно! Так вот, урок первый. Не ищи сама. Стань той, кого нужно искать.
Глава 19. Семья
«Встречи с родственниками после окончания школы круга луны не запрещены. Не допускается лишь самоуправство, к коему маги прибегают ради свидания с семьей.
После заключения договора маг переходит под покровительство своего господина, и только в его праве разрешить или запретить подопечному видеться с родными».
О магах и людях. Том второй
Отправляя письмо родным Каяна, я переживала больше, чем когда посылала весточку собственной маме. В момент, когда Каян сидел напротив и представлял тех, кому должно дойти его письмо, я внутренне сжалась в комок из нервов и страха.
Если получатель мертв, бумага не растворится в пространстве, как должно быть.
Но каково же было мое облегчение, когда письмо исчезло, отправившись к семье Каяна. Он улыбался, ни о чем не подозревая, а по моей спине катилась капелька холодного пота.
Семья Каяна выжила! Бойня в деревне Йонул их не застала!
Когда Каян ушел, чтобы продолжить работать, я поднялась в свою комнату и еще минут двадцать приходила в себя. Даже не знаю, что бы испытывала, если бы все обернулось иначе.
Наступило долгое затишье, когда мы с Каяном ждали ответа от родных. Прибудут ли они в Розу Гаратиса?
Семья Каяна ответила через неделю, о чем он рассказал мне и Найваре за ужином.
— Как и ожидалось. Не приедут, — он ковырялся вилкой в нетронутом овощном рагу. – Оказывается, на нашу деревню напали, и мама с братьями сбежали.
— Какой ужас, — пискнула Найвара, а я одновременно с ней выдала:
— Сбежали? Куда?
Каян покачал головой и слабо пожал плечами. Я никогда еще не видела его таким подавленным.
— В письме про это ни слова. Но я рад, что с ними все в порядке.
После этого разговора я избегала Каяна несколько дней. Было стыдно за то, что знала правду, но утаила ее, хоть и должна была так поступить.
«Не кори себя, — однажды сжалилась Яснара. – Он догадывался, что рано или поздно его дом пострадает в этой войне».
«Может быть. Но мне все равно противно от себя».
«Зря. Избавляйся от этого чувства. Твоей вины в том, что идет война, нет».
«Я даже не понимаю, за что стороны сражаются… Столько лет мы живем в кошмаре. Скажи, ты знаешь, почему идет война?»
«Война началась после моего заточения, девочка. О нынешнем мире ты знаешь больше меня».
Ожидание ответа от мамы было крайне мучительным. Она всегда писала мне редко, но сейчас я ждала этого, как никогда. Так хотела увидеться впервые за многие годы, взглянуть в родные глаза, коснуться теплой руки… Интересно, ее кожа такая же мягкая? Появились ли на ней первые морщинки, а в рыжих волосах – серебряные пряди?
В груди всегда щемило, когда я думала об этом и представляла, как годы разлуки поменяли маму. Но время шло, а она не отвечала.
Лето кончилось, передав корону осени. В саду Розы Гаратиса отцветали последние бутоны, а зелень обернулась золотом.
Мама так и не прислала ответ, и Рафаэль уже перестал спрашивать, когда меня навестит семья. С ним мы виделись не больше пары раз в неделю. Сначала меня тяготила необходимость ходить на ковер к Рафаэлю, но очень скоро я оттаяла. Может, всему виной травяной чай и сладости, с которыми Рафаэль меня неизменно встречал? Будто мы собираемся мило поболтать, а не ради сговора против Валанте Карстро.