Они могли бы поступить со мной гораздо хуже.

Я мысленно благодарю всех и вся за то, что меня не изнасиловали.

Как только Дамиано заканчивает мыться в ванной, он возвращается в комнату, и его взгляд мгновенно останавливается на мне.

— Ты не собираешься спать?

— Я не могу лежать на спине или правом боку, — говорю я. — Можно мне поспать у тебя на коленях?

— Конечно, amore mia.

Я жду, пока он сядет в кресло, и снова забираюсь на него. Оседлав его, я просовываю руки между нами и прижимаюсь щекой к его груди.

Немного полежав, я поднимаю голову и спрашиваю:

— Ты можешь снять рубашку?

Дамиано стягивает ткань через голову, и когда я распахиваю халат, он бормочет:

— Ты не в том состоянии, чтобы заниматься сексом.

— Я просто хочу быть как можно ближе к тебе. — Я снова прижимаюсь к нему, и когда тепло его кожи проникает в мою грудь, вздыхаю.

Намного лучше.

Я целую его в грудь и глубоко вдыхаю его чистый, древесный аромат.

Я чувствую, как член Дамиано твердеет подо мной, затем его руки опускаются на мои бедра, и он вздыхает.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я.

— Я чувствую жар твоей киски через спортивные штаны, — ворчит он.

Я немного отодвигаюсь назад и, потянувшись вниз, оттягиваю ткань его штанов, чтобы освободить его член.

— Что ты делаешь? — спрашивает он.

Я располагаю его у своего входа и медленно опускаюсь на его член. Когда он погружается в меня до упора, я говорю:

— Я просто хочу чувствовать тебя везде.

— Ты согреваешь мой член, mia regina?

— Хм… — Расслабляюсь я, прижимаясь к его груди. — Согреваю свою киску. Мне было так холодно без тебя.

Дамиано кладет руку мне на затылок и целует мои волосы.

Он не пытается трахнуть меня, но вместо этого издает удовлетворенный стон, расслабляясь подо мной.

— Я могу привыкнуть спать так.

Уголок моего рта слегка приподнимается.

— Я тоже.

Тепло, исходящее от тела Дамиано, прогоняет холод из моего, и, закрыв глаза, мне удается задремать.

Глава 41

Дамиано

Я почти не спал, когда мой член был глубоко внутри Габриэллы. Не трахать ее невероятно тяжело, но ей нужен отдых, поэтому я сдерживаюсь.

Я заслуживаю гребаную золотую медаль за сладкую пытку, которую вынужден терпеть.

Затем она, блять, шевелится у меня на груди, и ее твердые соски касаются моей кожи.

Господи.

Когда ее внутренние мышцы сжимаются вокруг моего члена, я резко выдыхаю, и на затылке у меня выступают капельки пота.

Прежде чем я успеваю спросить, проснулась ли она, Габриэлла начинает медленно вращать бедрами.

Я издаю стон, мои пальцы впиваются в ее ягодицы.

— Ты убиваешь меня.

— Хм…

Она трется об меня своим клитором, и эти движения быстро приближают меня к оргазму.

— Amore mia, — ворчу я. — Ты заставишь меня кончить.

— Таков план, — стонет она, а затем начинает покрывать поцелуями мою грудь. — Ты такой приятный. — Ее зубы покусывают мой сосок. — А на вкус еще лучше.

У меня нет ни единого шанса против жены, и я толкаюсь один раз, кончая в ее влажное тепло.

Мое тело содрогается от невероятного удовольствия после многочасовой пытки.

— Господи, — выдыхаю я, мой член дергается внутри нее, а тело теряет все силы.

Габриэлла прижимается к моей груди, ее мышцы напрягаются, и затем я чувствую, что ее настигает оргазм. Ее прерывистое дыхание обдает мою кожу, и я зарываюсь руками в ее волосы, запрокидывая голову, чтобы завладеть ее губами.

Когда я целую ее, сердце наполняется умиротворением.

Мои губы боготворят ее в течение долгих минут, прежде чем я, наконец, прекращаю поцелуй и смотрю в ее прекрасные глаза.

— Ты в порядке?

— Да. — Кивает она, затем ее киска освобождает мой член, и она слезает с моих колен.

Встав, я иду за ней в ванную, где мы приводим себя в порядок.

Я достаю из сумки брюки, свитер и туфли и, одеваясь, бросаю взгляд на атласный халат — единственное, что прикрывает тело моей жены.

Я снова роюсь в сумке и, найдя леггинсы и теплую рубашку, бормочу:

— Просто охренительно здорово.

— Что? — Спрашивает Габриэлла, придвигаясь ближе ко мне.

— Карло положил для тебя леггинсы.