Мы уходим. Гордей испепеляет взглядом притихшую Аню, а я… Я уже не понимаю, что я чувствую. Мне кажется, в какой-то момент я сбилась с дороги, лечу в темноту и никак не найду путь к свету.

Гордей молча усаживает Аню в свою машину и возвращается к нам.

– Не ругай Аню, – прошу его. – Это я во всём виновата.

– С Аней я сам разберусь, – рявкает Гордей. – А вот от тебя, Маша, я такого не ожидал, – обдаёт меня колючим осуждающим взглядом.

Да я сама от себя не ожидала, но…

– Оправдываться я ни перед кем не собираюсь!

– А стоило бы! – бросает на прощание Гордей и уходит в свою машину.

Мы со Святом остаёмся на парковке вдвоём.

– Садись в машину! – цедит муж.

– Нет! Не хочу!

Разворачиваюсь и иду в темноту к аллее. Хоть и понятия не имею, куда направляюсь.

Свят в два шага догоняет меня, сгребает в охапку и тащит к своей машине. Я пытаюсь вырваться, но он ловко скручивает мне руки за спиной, прижимает к груди, а чтобы я не визжала, запечатывает рот злым, агрессивным поцелуем.

О чёрт! На языке взрывается вкус крови, адреналина и наших общих разрушающих эмоций.

И это пьянит не хуже алкоголя, трансформируясь в дикое, необузданное желание. Тело скручивает, внизу живота – пожар.

Сама точно не понимаю, как мы оказываемся на заднем сидении нашего чёрного внедорожника.

– Пусти меня! – рычу на мужа, но ещё крепче вцепляюсь в него, и уже сама нахожу его губы своими.

А дальше по нарастающей. Мы как будто летим в пропасть и не можем остановиться.

В руках Свята трещит моя одежда, с его рубашки отлетают пуговицы. Платье моё оказывается скомканным на талии.

И вот в меня врываются его наглые пальцы, растягивая и даря забытые фейерверки наслаждения.

– Моя мокрая, горячая девочка, – шепчет Свят. – Не ври, что ты была с другим, не поверю.

– Я хотела, ты помешал! – всё же бью в ответ.

Свят каменеет на секунду, а потом рычит в ухо.

– Помешал, значит, да? То есть, я так понимаю, что тебе уже можно? Зря я носился с тобой, как с принцессой. Надо было ещё дома выдрать тебя, чтобы не тянуло на приключения.

– Драть ты будешь своих шлюх!

– Правильно. Тебя я драть не смогу. Люблю тебя, заразу. Но кончать ты будешь не менее сладко!

Его пальцы оживают во мне вновь, выбивая из меня несдержанные вопли. А уже в следующую секунду я оказываюсь распята на заднем сидении машины, с меня слетают колготки вместе с трусиками, и на своей горячей плоти я чувствую порхающий, влажный язык мужа.

Не могу сопротивляться, тело пронзают безумные токи удовольствия, вцепляюсь в его волосы и прижимаю его голову сильнее, не в силах сдержать пошлые стоны.

И я сдаюсь его умелым рукам и губам. Сопротивляться бесполезно, он слишком хорошо знает моё тело и умело ведёт его к кульминации. Но за секунду “до” замирает. Отстраняется, дует на разгорячённую плоть, а потом начинает новый круг фантастических мучений, доводя меня до исступления. Снова и снова.

– Чёрт! Что ты делаешь? – шепчу измученно, когда в очередной раз он обламывает меня.

– Я наказываю тебя! Непослушную, упрямую девчонку!

– Тогда уйди! – пытаюсь его оттолкнуть.

– Нет! – снова впивается в меня, обводя по кругу языком клитор и заставляя содрогаться новыми волнами болезненного удовольствия. – Я хочу, чтобы ты просила! Умоляла!

– Нет! – рычу. – Этого не будет! Снова пытаюсь вырваться и снова проигрываю. – М-м-м! А-а-а! Чёртов мудак! – вцепляюсь ногтями в его плечи, раздирая кожу, но это только раззадоривает его.

– Ещё, сильнее давай! – рычит он. – Ты же зла на меня! Давай!

И я подчиняюсь. Бью его, царапаю, а потом содрогаюсь от удовольствия. И в итоге всё равно проигрываю эту борьбу, выстанывая имя мужа и умоляя его, чтобы он подарил мне разрядку. Но он делает всё по-своему. Резко поднимает меня, усаживая на свои колени. Я чувствую между бёдер его возбуждённую плоть.

– Давай, малышка. Всё в твоих руках, – шепчет на ухо Свят.

Стрелой в голове проносится мысль, что всё происходящее неправильно, но… Моя жизнь полностью перевернулась, и правильного в ней ничего не осталось.

И наш взрывной секс точно лучше того болота, в котором я варилась все последние дни.

Не могу и не хочу сопротивляться себе. Да, завтра я, скорее всего, пожалею об этом, но сегодня…

Жадной рукой обхватываю налитый кровью член, Свят с шипением закатывает глаза, протягивает фольгированные квадратик.