Родился Гарольд еще до войны. Ему было восемнадцать лет, когда двери его Убежища открылись, и он в компании таких же подростков-сверстников оказался в большом мире. Кто-то не пережил и недели, кто-то прибился к одной из многочисленных послевоенных банд, кто-то попытался начать мирную жизнь – так, как ее понимал. А Гарольд, с детства отличавшийся упрямством и целеустремленностью, постепенно создал одну из первых караванных компаний на Пустоши.

Проблемы начались, когда на караваны стали нападать совершенно невероятные мутировавшие твари. Судя по описанию, недоброй памяти собаки-мутанты по сравнению с ними были просто-таки образцом чистоты вида. И тогда врач Хаба, по словам Гарольда – умнейший парень, ученый и философ, - предложил организовать экспедицию в поисках источника мутаций.

Дорога привела их на заброшенную военно-исследовательскую базу, где один из членов экспедиции случайно активировал охранную систему. Ловушка захлопнулась, и оставался только один путь – вперед, к центральному компьютеру. Доктор Грей обещал, что сможет взломать и разговорить любую технику. И он же погиб последним – кран сбросил его в чан с какой-то кислотой.

От всей экспедиции в живых остался только Гарольд. Он не помнил, как оказался за пределами базы. Его нашли какие-то люди, помогли добраться домой в Хаб – и тогда он уже начал меняться. От мутанта отвернулись друзья и знакомые, а сбережения свои он и так по большей части потратил на экспедицию.

С тех пор прошло почти 60 лет. Гарольд обустроил себе новое жилище в заброшенной и разрушенной части города. Обзавелся новыми знакомствами. И просто жил, как получалось.

Простая и жуткая история, немало скрашенная специфическим черным юмором рассказчика. В подробности же Гарольд то ли не хотел вдаваться, то ли многого просто не помнил.

– Ну что, стоит мой рассказ десяти монет? – хмыкнул мутант, когда вопросы о его жизни иссякли.

– Было бы неплохо узнать о когтях смерти. Говорят, снова начали часто пропадать караваны, - в словах Альберта были заметны характерные приемы опытного мозгокрута, и Наталия поморщилась.

– Так, значит, вы говорили, вас Локсли послал проведать старика, - невпопад ответил Гарольд и прищурился.

Наталия ухмыльнулась – она точно помнила, что никто из них ничего такого не говорил. Но смысла отрицать не было никакого.

– Не совсем. Помощница его, Клео.

– Да, помню ее. Улыбчивая такая девочка, добрая. И вообще Дэвид Локсли и его люди - ребята хорошие, помогают бедным старикам. И детишкам.
– Гарольд покачал головой. – Значит, так. Сам я отсюда выхожу редко, и никаких когтей, локтей и коленей смерти не видел. А вот дядюшка Слэппи – видел. И придумать он такого не мог – нет у него фантазии. Сломалась, если когда-то и была. С ним поговорите, он наверняка припомнит, где на этих тварей наткнулся.

– А как его найти?

– Да вы его скорей всего видели, он часто на этой улице болтается да с местными детишками играет. Не обижайте его, он немного другой и ему трудно, - слышать такие слова от жуткого на вид мутанта было странновато, но Наталия старательно кивнула.

– Не обидим. Главное, чтоб помог.

Дядушка Слэппи обнаружился на том же месте. Волчок он куда-то дел и теперь просто теребил в руках здоровенную латунную пуговицу.

– Приятель, Гарольд сказал, что ты можешь нам рассказать, где видел когтей смерти, - обратился к нему Альберт.

На упоминании имени мутанта Слэппи вздрогнул, а его взгляд ненадолго изменился, став цепким и внимательным. Словно из-за маски дурачка на миг выглянул кто-то еще.

– Когти, значит, - кивнул он. – Хорошо. А давайте отведу прямо сейчас. Тут пару часов идти.

Путешественники переглянулись. Смысла откладывать поход не было – все нужное снаряжение и оружие все равно было при себе.

– Будем благодарны, - улыбнулся Альберт. – Может, расскажешь о них поподробнее?

Но опасный чужак уже ушел из глаз городского дурачка. Он весело насвистывал, бормотал что-то то о зеленой луне, то о термоядерной войнушке, но довольно уверенно и со знанием дела вел выходцев из Убежища по едва заметной тропке прочь от города.

Наталия задумалась было, что походка дядюшки Слэппи больше подошла бы опытному трапперу, чем обрюзгшему, немолодому и не слишком адекватному человеку, как тот поднял руку.

– Вот ваша пещерка, вот там живет ваша ящерка. Поиграйте с ней и возвращайтесь, я вас тут подожду.

Он плюхнулся на камень, достал из одного кармана волчок, из другого – подвявший мутафрукт и с аппетитом вгрызся в тусклую зеленую мякоть.

– Что-то мне не улыбается лезть в пещеру, где живут твари, способные уничтожать караваны, - поежился Альберт, глядя на отпечатавшиеся на мягкой земле следы.

– Она не летает – это раз. Она едва ли больше трех метров высотой – это два. Она – боец ближнего боя – это три, - Макс потер виски. – Одна беда, что их может быть много. Дядюшка Слэппи, на что похож этот Коготь?

– Говорю же – ящерка! – дурачок отвлекся от своего мутафрукта. – Или хамелеончик. Бедная хромая одинокая ящерка.

– Так, - выцепил главное Макс. – Ты уверен, что тварь тут одна и она не в лучшей форме?

– Я что-то непонятное сказал? – в глазах дядюшки Слэппи опять мелькнула пугающая тень. – Здесь только один набор следов – на левой лапе коготь обломан. И земля справа примята чуть сильнее. Ящерку уже кто-то обидел!