Людовик XIV всю жизнь чрезвычайно любил природу и предпочитал как можно больше времени проводить на открытом воздухе. Он просто нуждался в длительных прогулках по своим паркам, которые часто совершал в сопровождении своих дам и принцесс. Он мог также поехать на охоту.

Король редко охотился с ружьем, предпочитал псовую охоту на ланей или оленей верхом на лошади. Но с течением времени это случалось все реже, так как со здоровьем у Людовика не ладилось. Случалось, что он выезжал не на лошади, а в мягкой коляске, когда вдруг разыгрывался очередной приступ подагры. Эти прогулки были только коротким антрактом. Вторая часть послеполуденного времени короля снова отводилась правительственным делам.

Два раза в неделю Людовик XIV работал с госсекретарем флота, с маркизом де Сенелье, который одновременно являлся представителем духовенства Парижа и королевского дома. В разговорах центральное место занимали проблемы флота, который к этому времени достиг зенита своего могущества под покровительством семьи Кольберов, которых король всегда поддерживал.

Три-четыре раза в неделю, по вечерам, король работал с министром Лувуа. Главной темой разговоров были военные дела, в частности управление фортами и фортификация, а также проблемы сюринтендантства Франции по строительству. Несколько короче и не с такой регулярностью проходили встречи с министром иностранных дел Круасси и генеральным контролером.

Главной особенностью французского двора было неотъемлемое присутствие в его жизни советов. Беседы с глазу на глаз монарха с каким-нибудь министром или первым начальником отдела нельзя считать нововведением. Однако несомненной заслугой Людовика XIV явилось то, что он сумел превратить в институт такой обычай и при этом остался хозяином положения. Любая форма работы с королем, как и всякая другая привилегия, воспринималась как милость. Она предоставлялась в порядке чисто индивидуальном, а значит, могла быть в любой момент отменена.

Институт апартаментов, который созывался трижды в неделю, придавал времяпровождению при дворе исключительно приятный характер. Создание института апартаментов наглядно продемонстрировало, с каким талантом и виртуозностью монарх использовал даже развлечения в интересах политики и поддержания собственной славы.

В то время слово «апартаменты», которое употреблялось в значении «королевский прием», являлось неологизмом. Оно появилось незадолго до 1674 года, в первый год пребывания королевского двора в Версале, когда Сен-Жермен все чаще пустовал. Фюретьер рассказывает: «В эти последние годы говорили, что был день апартаментов короля, имея в виду различные праздники, на которых король несколько дней подряд угощал двор в своих роскошно меблированных, ярко освещенных апартаментах, где играла музыка, устраивались балы, легкие ужины, игры и другие замечательные развлечения».

После того как Людовик XIV обосновался в Версале окончательно, он устраивал приемы по вторникам, четвергам и субботам. В такие дни двери салонов короля отворялись в семь часов вечера. Людовик просто обожал бильярд и, бывало, часто проводил время за игорным столом до девяти часов вечера. Его постоянными партнерами были друзья – герцог Вандомский, обер-шталмейстер Луи Лотарингский, граф д’Арманьяк, герцог де Грамон, а также советник парламента Мишель Шамийяр, признанный лучший игрок королевства.

После окончания игры на бильярде король навещал маркизу де Ментенон и оставался в ее обществе до ужина. Затем начинался бал. Людовик XIV отдавал приоритет делам государства, но не превращал двор в подобие ханжеского сообщества, решительно отвергающего всякое веселье. Причем все представления отличались небывалым размахом. Театралы пользовались возможностью посмотреть великолепно поставленные спектакли, маскарады блистали искрометным весельем. Как часто бывает, многие простые и полезные изобретения кажутся привычным делом. Так и версальские приемы сегодня никого больше не удивляют. Впрочем, современнику очень трудно даже вообразить, насколько на таких приемах все было удивительно и поистине восхитительно организовано. Описания приемов можно найти в «Истории царствования в мемуарах». В честь этих приемов в 1683 году отчеканили медаль с датой на ней и надписью «Приветливость и щедрость короля. Дворец короля открыт для развлечений подданных».

«Малая академия» составила свой комментарий, призванный подчеркнуть исключительность нововведения: «Король, чтобы увеличить число развлечений двора, пожелал держать свои апартаменты открытыми в некоторые дни недели. Существуют большие залы для танцев, для игр, для музыки. Есть и другие залы, где можно пить, сколько твоей душе угодно, прохладительные напитки, но особенно здесь поражает само присутствие великого короля и доброго хозяина».

Для Людовика XIV королевское представительство – всегда служба. Когда в 1686 году у короля открылся свищ, Людовик продолжал поддерживать введенный им самим обычай, хотя в это время присутствие на развлечениях могло сравниться с самым настоящим героизмом. Как-то раз, когда король дольше, чем обычно, терпел пытки от своих хирургов, супруга Монсеньора не выдержала и, плача, умоляла отменить прием в апартаментах в этот вечер. Она говорила, что будет не в силах танцевать, так как ее мысли постоянно будут заняты здоровьем Людовика. Несмотря на это, король ответил со всей твердостью: «Мадам, я хочу, чтобы этот прием состоялся и чтобы вы на этом приеме танцевали. Мы ведь не частные лица, мы полностью принадлежим обществу. Идите и делайте все, что надо, и будьте обходительны». Людовик даже попросил наблюдать за своей невесткой в течение всего вечера супругу маршала де Рошфора.