Несмотря на то, что я застыла, прислонившись к двери, тепло разлилось по моему телу и между ног. Мои соски напряглись под чашечками лифчика.

Его губы коснулись моего виска, когда он отстранился, и его серебристые глаза приковали меня к двери, когда Роман сказал:

— А теперь иди наверх и вздремни, как хороший питомец. Сегодня вечером ты поужинаешь со мной, и мы обсудим твоё будущее.

Мой пульс участился.

— Я поужинаю у себя в комнате. Я не хочу оставаться с тобой наедине.

— Не помню, чтобы спрашивал, чего ты хочешь. Что касается того, чтобы остаться со мной наедине, возможно, тебя пугает не моё общество, а тот факт, что ты намочила трусики, когда была распростёрта на моих коленях утром.

У меня вырвался сдавленный звук, когда я попыталась вздохнуть. Он был прав.

Будь он проклят.

Роман намеренно опустил взгляд на мою грудь, где набухшие соски упирались в ткань платья.

— И теперь ты не можешь перестать думать об этом. — Он ушёл, оставив меня потрясённую и затаившую дыхание, прислонившуюся спиной к двери.

Глава 6

Екатерина

Остаток дня я провела, размышляя, стоит ли мне воспользоваться одноразовым телефоном, который спрятала за унитазом, как только добралась до своей спальни.

Но Брайан был по горло занят ликвидацией последствий смерти моего отца.

При этой мысли во мне вспыхнул гнев. Как он мог быть настолько глуп, чтобы вести дела с Братвой? Я всё ещё многого не знала — например, почему он нанял кого-то вроде Романа присматривать за мной, пока я училась в колледже. Ну и что с того, что Роман теперь «легальный»? Он усадил меня к себе на колени и отшлёпал.

А потом набрался наглости заявить, что мне это понравилось.

Не понравилось.

Любая реакция, которую я чувствовала, была вызвана инстинктом самосохранения. Я была практически пленницей. Человеческое тело делает всё возможное, чтобы защитить себя. Мимолётное удовольствие, которое Роман вызвал во мне, было не более чем химической реакцией.

Это не имело никакого отношения к моему разуму. Или к моему сердцу. Роман Тургенев не мог обладать ни тем, ни другим.

Но я всё ещё была его пленницей, а это означало, что у меня не было другого выбора, кроме как последовать за Константином, когда он появился, чтобы сопроводить меня на ужин. Я ожидала, что вернусь в зал для завтраков. Вместо этого он провёл меня в просторные апартаменты со смелым современным декором. Мы прошли через гостиную и библиотеку с книжными полками от пола до потолка, прежде чем попасть в небольшую столовую, где был накрыт стол на двоих.

Роман поднялся с одного из стульев, его мощное тело было облачено в брюки от костюма и ещё одну накрахмаленную белую рубашку. Но он был без пиджака, и две верхние пуговицы его рубашки были расстёгнуты, открывая гладкую загорелую кожу.

Я резко подняла взгляд, когда он обошёл стол и отодвинул мой стул.

— Мне нравится это платье, милая.

Я прикусила язык, чтобы не сказать ему, что мне всё равно, что он думает о моём черном коктейльном платье. Но он ожидал какой-то реакции, поэтому я спросила:

— Откуда ты знаешь мой размер?

Он вернулся на своё место и развернул салфетку.

— Всю эту информацию прислал твой отец.

— Он не мог прислать мою настоящую одежду?

Роман приподнял бровь.

— И это не вызвало бы у тебя подозрений?

Юлия принесла две тарелки, избавив меня от необходимости признавать его правоту. Она поставила их перед нами и отступила на шаг.

— Что-нибудь ещё, сэр?

— Нет, спасибо. И, пожалуйста, передай остальным, чтобы нас с Екатериной не беспокоили.

Когда она ушла, мой пульс участился, а Роман откупорил бутылку вина.

— Водки нет? — спросила я, чтобы успокоить нервы.

— Вино русское.

Как и еда. Стол ломился от закусок — разновидностей закусочных блюд, которые любят русские во всём мире. Всего было понемногу, от икры и сельди до перепелиных яиц и маринованных грибов.

— Выглядит потрясающе, — пробормотала я.

Он испытующе посмотрел на меня.

— Ты ценишь русскую кухню, но отказываешься говорить на этом языке.

Мои щёки вспыхнули, и я пригубила вино, чтобы выиграть время на обдумывание ответа. Я должна была догадаться, что он обратит на меня внимание, на моё использование английского, после того как приказал мне этого не делать. Вино было охлаждённым и восхитительным, и я осушила половину бокала, прежде чем поставить его на стол.

— Когда я говорю на нём, у меня появляется акцент. А дома мой отец предпочитал английский.