Мигают фары, и Джош открывает дверцу, выходя на дорогу. Он выглядит так, словно примчался сюда в спешке: темные волосы взъерошены, а воротник черного пальто поднят. Его обеспокоенный взгляд немедленно находит меня. Мой живот сжимается от смущения.

Джош захлопывает дверь и направляется ко мне, но Люк преграждает ему путь, хватает за плечо и шепчет несколько слов на ухо.

Я ощетиниваюсь. Что он говорит обо мне? Позаботься о ней. Убедись, что с ней все в порядке. Она расстроена.

Джош приподнимает бровь, затем кивает, поворачиваясь ко мне и протягивая руку.

— Поехали домой.

— Ты теперь подрабатываешь няней? — угрюмо спрашиваю я.

— Я твой парень, не так ли?

— Джош.

Он вздыхает.

— Потому что из всех я меньше всего склонен относиться к тебе как к ребенку, — отвечает он ровным голосом. — Давай же.

Мои щеки горят, но я позволяю ему помочь мне подняться с каменной ступеньки и отвести к машине, все еще заведенной у обочины. Он открывает для меня дверцу переднего пассажирского сиденья, но я не обращаю на это внимания и открываю заднюю дверь. Смущение накатывает на меня горячими волнами. Я не нуждаюсь в заботе. Я в порядке.

— Плохая ночь? — спрашивает он, забираясь на водительское сиденье и пристегиваясь.

— Плохой день, — бормочу я, и он кивает, возвращая свое внимание к дороге.

По дороге домой мы молчим. Джош продолжает осматривать меня в зеркале заднего вида, и в его глазах ясно читается беспокойство. Я игнорирую его, наблюдая, как за окном вспыхивают уличные фонари, отбрасывая янтарные полосы света на мои обнаженные бедра. Когда я выбирала этот наряд, мне казалось, что он выглядит сексуально.

Теперь я чувствую себя отвратительно.

Я закрываю глаза и прижимаюсь лбом к холодному оконному стеклу, глубоко дыша, пока мы петляем по лондонским дорогам.

Когда мы добираемся до дома, то обнаруживаем сломанный лифт и поднимаемся по шести лестничным пролетам в тишине. К тому времени, когда мы наконец попадаем на наш этаж, все, чего я хочу, — это скинуть каблуки, снять эти дурацкие шорты и встать под обжигающе горячий душ. Мне нужно смыть с себя эту ночь.

Джош провожает меня до двери моей квартиры, и я достаю связку из сумочки.

— Ну, спокойной ночи, — говорю я, вставляя ключ в замок. — Спасибо, что приехал. Ты не обязан был этого делать.

Он кивает, но не двигается с места.

— Пока, — подсказываю я, отпирая дверь и распахивая ее настежь.

Он заглядывает мне через плечо.

— У тебя новые абажуры?

— … нет?

— Ты уверена? Могу я проверить? — Я пристально смотрю на него, и он вздыхает. — Можно мне войти с тобой?

Я колеблюсь. Обычно я бы ответила «нет». Я чувствую себя паршиво, и мне не нравится, когда другие люди видят меня расстроенной.

Но это Джош. Пока мои глаза скользят по его точеному лицу, меня переполняют эмоции. В кои-то веки я не хочу быть одна. Я так сильно хочу оказаться в его объятиях, что моя кожа пылает. И я не знаю почему.

Я пожимаю плечами.

— Ты мой парень, не так ли? — Прежде чем успеваю передумать, я беру его за руку и веду в свою темную квартиру.

Лейла

— Хочешь выпить? — спрашиваю я, скидывая туфли и направляясь на кухню. — Воды? Вина?

Джош закрывает за собой дверь и наклоняется, чтобы расшнуровать ботинки. В кармане у него пищит телефон, и он достает его.

— Подожди-ка секунду, — бормочет он, быстро набирая ответное сообщение. Я наливаю нам обоим немного воды. Когда я оборачиваюсь, Джош уже сидит на диване и хмуро смотрит в телефон, будто хочет выбросить его в окно.

— Кто это? — спрашиваю я.

— Мой брат, — коротко отвечает он. — Хочет, чтобы я помог ему с рассадкой гостей на свадьбе.

— Она всего через несколько недель, верно?

— Угу. — Его телефон снова пищит, и Джош вздыхает. — А это был Люк. — Он начинает печатать. — Он хочет знать, все ли у тебя в порядке.

Во мне вспыхивает раздражение, но я сдерживаю его. На самом деле, я не сержусь на Люка. Он просто беспокоится. Я виновата в том, что позволила ему увидеть, как сильно Донни меня расстроил.

— Я в порядке, — повторяю я. — Правда. Просто столкнулась со старым школьным товарищем. Это… на мгновение выбило меня из колеи.

Ложь повисла в воздухе между нами. Темные глаза Джоша блестят, пока он оценивает меня, его лицо непроницаемо.