Я тру глаза.

— Такое чувство, будто вот-вот упаду с обрыва, — честно говорю я. — И я не понимаю почему. Не понимаю, что меня пугает.

— Господи, Эл. — Он проводит пальцами по моим рукам. — Ты просто не готова. Все в порядке.

Я хмурюсь.

— Но я уже занималась с тобой сексом! Как я могу быть не готова?!

Он пожимает плечом.

— В один день ты можешь быть готова, а в следующий — уже нет. Ты не вибратор. Ты не всегда готова к сексу.

— В этом нет никакого смысла, — шепчу я. Хотя в глубине души понимаю, что это правда. Встреча с Донни выбила меня из колеи.

Джош не отвечает и целует меня. Его губы легко, словно перышко, скользят по моим, будто запоминая их форму. Сердце болезненно колотится в груди. Джош проводит губами по щеке, нежно касается губами челюсти, а затем, все-таки, отстраняется.

Я вздыхаю, чувствуя, как твердость, спрятанная под тканью его брюк, прижимается к моему бедру.

— Извини, — тихо говорю я.

Джош качает головой и обхватывает меня руками, притягивая к себе на матрас.

— Сегодняшний урок: никогда не извиняйся. — Он целует меня в затылок. — Мне уйти или остаться?

— А как бы поступил мой парень? — обдумываю я. — Остался бы, да?

— Правильного ответа не существует, Эл. Что тебе нужно? — Он убирает волосы с моего лица.

— Я… не знаю. — От разочарования у меня скручивает живот.

— Посоветуйся сама с собой, — терпеливо советует Джош.

Я послушно прислушиваюсь к себе, пытаясь распутать клубок из страха, счастья, тревоги и стресса. Ответ тут же всплывает в моем сознании.

— Ты, — говорю я. — Мне нужен ты. Здесь. Сейчас. Да. — Его грудь сотрясается от беззвучного смеха, и я фыркаю. — Да. Остаться. Пожалуйста. И перестань надо мной смеяться.

— Ты довольно милая.

Сердце пылает у меня в груди. Под простыней я пинаю Джоша по лодыжке.

— Я не милая. Я внушаю ужас.

— Мммм. — Он еще крепче обнимает меня, прижимая к себе вплотную, так что между нами не остается свободного пространства.

Я сердито ворочаюсь.

— Мужчины выпрыгивают из окон и убегают из ресторанов в попытке скрыться от меня.

Глаза Джоша почти сияют в слабом освещении спальни.

— Я никуда не убегаю.

— Пока что.

— Мм. — Он начинает водить рукой по моим волосам, и это ощущение настолько расслабляет, что я чувствую, как закрываются глаза. — Спи, — бормочет он так тихо, что я едва слышу. — Поговорим об этом завтра.

Зак

— Не мог бы ты, пожалуйста, просто сказать мне, что случилось? — спрашиваю я на следующее утро, следуя за Люком, пока он переходит дорогу к нашему многоквартирному дому.

Сейчас семь утра. В идеальном мире я бы проспал еще минимум часа три, но Люк постучал в дверь моей спальни тридцать минут назад и потребовал, чтобы я пошел с ним за завтраком для Лейлы. Погода замечательная — небо светлое и серое, а воздух — прохладный, но Люк, кажется, не замечает этого, идя, словно зомби, по пешеходному переходу. В руках он сжимает бумажный пакет, полный еды.

Мы не впервые вместе заказываем завтрак на четверых, но обычно мы просто заходим в местное сетевое кафе. Однако, по какой-то необъяснимой причине, сегодня Люк настоял на том, чтобы мы пошли в какую-то модную маленькую булочную, которая, как он знает, нравится Лейле. Он купил круассаны, шоколадное печенье, свежий хлеб и даже макаруны. На завтрак. Я слишком устал, чтобы спорить.

Мы доходим до перекрестка, и я внимательно осматриваю Люка. Его тело сжато и гудит от напряжения, но плечи поникли от усталости. Он выглядит измученным.

— Серьезно, — говорю я. — Что случилось, мужик?

— Все в порядке, — ровным голосом отвечает он.

— Ты дерьмово выглядишь с тех пор, как вчера вернулся из паба. Что случилось?

Вчера поздно вечером мы с Джошем работали над учебным планом для Лейлы, когда позвонил Люк. По телефону он звучал почти безумно. Сказал, что позвал Лейлу выпить, и почти умолял Джоша забрать ее и отвезти домой. Я все еще немного обижен на то, что выбрали не меня.

— Почему ты попросил Джоша забрать ее? — подталкиваю я. — Вы с Лейлой подрались?

Он хмыкает.

— Ты мой деловой партнер, — снова пытаюсь я. — Ты должен рассказывать мне всякое.

Молчание. Загорается зеленый, и мы переходим дорогу, направляясь домой.

— Если ты не собираешься ничего говорить, я просто начну угадывать, — говорю я, когда мы прикладываем ключ-карты, открывая двери в вестибюль. — Вы были на свидании? Она тебе отказала или что-то типо того?

— Нет.

— Ты ей отказал? Ох, приятель, пожалуйста, скажи мне, что ты не отверг ее лишь потому, что учил читать «Ямы» Сашара буквально десять лет назад, и теперь думаешь, что тебе морально запрещено прикасаться к ее колену и все такое. Ты больше не ее учитель.