– И будете отстранены от должности, арестованы и отданы под суд, за разглашение государственной тайны.

Поняв что нужный эффект произведён, добавил:

– И не забудьте по окончанию операции, взять со всех причастных лиц расписки об неразглашении.

– Не забуду, товарищ Сталин.

Почему тороплюсь?

По вбитым в подкорку «понятиям» из «Лихих 90-х»: тот кто опоздал на «стрелку» - проиграл переговоры.

Глупо, конечно…

Но я этому правилу стараюсь следовать.

***

Вновь через КПП выскочили из леса, проскочили участок Очаковского шоссе и мимо всё той же «Эмки» в кювете и командиров возле неё, выскочили на Можайское шоссе. Завидя нас, командиры вновь начали дружно толкать свою «тачилу», что уже стало напоминать какой-то фарс.

Сидящий спереди справа генерал-майор Косынкин, чуть шею не свернул глядя на эту «композицию» и озадаченно сдвинул брови:

– Что-то они мне не нравятся.

И замолчал, погрузившись в какие-то свои думы.

Согласен с ним: толкающие автомобиль голые девки - выглядели бы намного красивше товарищей командиров.

У бывшего здания ГРУ ГШ КА, что располагается на Хорошёвском шоссе, забрали уже ждущего нас переводчика – молодого парня лет двадцати пяти. Меня он сперва не узнал, а узнав – потерял дар речи.

Очень надеюсь – временно.

И с пробуксовкой, рванули на место «рандеву» с посланцем Канариса.

Рисунок 43. Построенное до война боковое крыло комплекса высотных зданий вдоль Котельнической набережной.

***

«Высотка на Котельнической» представляла собой пока ещё недостроенный комплекс зданий на слиянии Яузы и Москвы-реки. Так называемый «Сталинский ампир»: ярусная композиция, увенчанная обелисками, скульптурными группами и фигурными парапетами.

Мне, к слову, такое вообще не нравится.

Первый этаж здания заняли магазины, предприятия бытового обслуживания (стол заказов, судя по вывеске) и даже свой кинотеатр, выше – жилые квартиры. Всего вместе с цокольным - восемь этажей в центральной части, в «башенках» по краям и в центре - десять.

Действительно: у каждой квартиры имелся свой выход на «чёрную лестницу» - по которой оставив Славина в машине, мы вшестером поднялись в личные апартаменты Начальника «Службы охраны первых лиц государства».

В них, в этих «апартаментах», раззявили рот и вытаращили глаза - не только «прикреплённые», но даже я: центральная система кондиционирования и пылеудаления, встроенная мебель, посудомойка, холодильник… Не считая таких бытовых «мелочей», как центральное отопление, канализация и мусоропровод с устройством для дробления крупных отходов.

Оставшись с генералом наедине в одной из двух комнат, я не мог не сказать:

– Пока советский народ строит социализм, некоторые граждане СССР уже(!) живут при коммунизме.

На что тот обиделся:

– Иосиф Виссарионович! Я не выпрашивал у Правительства СССР эту квартиру и, могу освободить её в любой момент. Всё равно я здесь редко бываю, так как практически живу рядом с Вами на Ближней даче.

– Извините если обидел, Петр Евдокимович!

– Я не обиделся, но… Мне обидно! Обидно за советский народ, который не может жить в таких квартирах. Я могу хоть сегодня освободить её - если буду знать, что здесь поселиться семья простого рабочего.

Имея в виду намечающийся «адюльтер» с Гризодубовой, настойчиво разубеждаю:

– Не надо «освобождать»! Пусть это будет «конспиративной квартирой», для случаев вроде сегодняшнего.

Чуть позже, в присутствии «прикреплённых» и переводчика, показывая на всё это великолепие сказал:

– При коммунизме, товарищи, в таких квартирах будет жить каждая советская семья!

Надеюсь мне поверили, ибо без веры в светлое будущее жить нельзя. Человек должен верить, что завтра он будет жить лучше, чем сегодня…

Иначе всё рухнет.

Справедливости ради скажу, что «при коммунизме» жила не только партийная и государственная верхушка и высшие иль НКВДэшные армейские чины. Бок о бок с ними, в «Высотке на Котельнической», проживали представители советской творческой богемы, которые после смерти Сталина - навали целые терриконы дерьма и грязи на его могилу.

Нет, я всё-таки был прав, когда разогнал все эти «творческие союзы»!

Теперь нам с Реципиентом, хоть обидно не будет.