Шрифт:
– Да, это верно. Что ж, идем.
– Спасибо, что спросил, – пробубнила брюнетка – то ли из вежливости, то ли действительно была признательна.
Вместе они вышли на крыльцо к Драго. Узелац полюбопытствовал отстраненно:
– Закончили? Больше никому ничего не надо?
– Как видишь, – пожал плечами Альдред.
Брюнетка просто не ответила. Вместо этого она протянула виновато гарроту.
Драго вдруг осенило:
– Так вот, куда она запропастилась. А я уж подумал, теряю хватку…
– Прости, – выдавила из себя Джада. – Она мне была очень нужна. Теперь нет.
– Ерунда, – отозвался морской волк и выставил перед собой руку. – Оставь её себе, отличная вещица. А как вернёмся в Корпус, подрежу ещё одну у канцеляров.
– Смотри сам, – не стала спорить Верде.
– Хорошо. Меня уже изрядно тошнит от этого места, – жаловался герват, поглядывая за себя в столовую. – Еще придумать бы, как инцидент обрисовать капитану.
– Я с ним поговорю, – заверил капрал Флэй. – А вы отдыхайте, пока время есть.
Узелац кивнул ему, проникаясь уважением. Такая перспектива его вполне устраивала. Втроем персекуторы направились в сторону общежитий.
Глава 3
День восьмой, до полуночи
Узелац и Верде показали, куда идти. Капитан Вальдес привёл своих бойцов на второй этаж студенческого общежития. В восточное крыло. Туда троица и пришла.
Каким-то чудом здесь действительно было чисто: ни крови, ни трупов.
Тишь да гладь. По всей видимости, учащиеся, что тут жили, в час кровавой бойни в постелях своих не лежали. И тем лучше для персекуторов.
Можно было выдохнуть в спокойной обстановке.
– Где же вы пропадали все это время? – озадачилась Дора.
Теаполитанка лежала на кровати, битый час дожидаясь, когда придет Узелац, и начнется многострадальный сеанс.
– Альдред, где ты все это взял? – не понимала Ингрид.
Блондинка была рада, что телохранитель вернулся целым и невредимым. Но обновки, что на нем красовались, наталкивали её на мысль, будто он умудрился нажить немало приключений на свою голову, пока отсутствовал. Клеймор исчез с концами.
– Остальные куда подевались? – нахмурился вестанец.
Не досчитался двоих. Приам не проронил ни слова об этом. Рамон же не стал давить, понимая, что выпытывать у юстициара новости бесполезно.
Сам великан расположился в коридоре, отдыхая после поединка с Торквемадой.
Во всяком случае, на их вопросы можно было легко ответить, думал Флэй.
Ни Драго, ни Джада не были в кондиции, чтобы долго о чем-то болтать. Альдреду так и так пришлось бы взять на себя обязанность рапортовать. И он взял. Поведал командиру всё от и до.
Чем больше узнавал усач, тем больше бледнел. И это при всей смуглости его кожи. Благо, не перебивал. Взгляд Рамона при этом был нацелен куда угодно, только не на Флэя.
Порождения тьмы в водосточной системе. Гибель бойцов Ревердена. Утрата Лиходея. Вероломство ван Диммена, Босворта и иже с ними. Явление Торквемады. Смерть Максанса де Вильнёва.
– Мы не успели отойти от одной передряги, как вляпались в новую. Затем в третью, – добавлял строго от себя капрал. – Денек так денек, не продохнуть. Жертв могло быть гораздо больше. Это мы еще легко отделались…
– По крайней мере, сейчас Кампус чистый, – напоминал Драго.
– Сомневаюсь, что после всего случившегося в этом можно быть уверенным на все сто процентов, – буркнула Джада.
Ингрид прикрыла рот – не то в ужасе, не то в благоговении. Она явственно представила себе всё то, что описал её ангел-хранитель. Море крови. Жестокие смерти. Кошмарные образы будоражили её разум.
Ей стало страшно. Просто потому, что поймала себя на крамольной мысли: вот бы она оказалась там и увидела побоище собственными глазами, поучаствовала бы. Может, всё обернулось бы иначе, будь Бенеке там.
– Ужас… Ужас… – повторяла она без конца одними губами.
– Охренеть, – протянула еле слышно Дора. – Богдан. Как же так?..
Лиходей был ей другом. Родственной душой в каком-то смысле. Без него служба в отделе персекуторов станет куда мрачнее, чем до того.
– Реверден с бойцами был так близко к нам, – проронил вестанец. Эта потеря прошлась по его сердцу ножом особенно сильно. – Они почти добрались. Свет и Тьма…
– Максанс ушёл слишком рано, – резюмировала Джада, пряча тоску за напускной сдержанностью. – Он должен был потоптаться на костях этих крыс. Плюнуть в рожу Босворту за все его издевательства.