Боевые действия в Афганистане не прекращались, военное противодействие антиправительственных сил не становилось меньше. Как говорится, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Я поинтересовался, кому принадлежит сие выражение, оказалось полностью фраза звучит так: «Было гладко на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». Она из так называемой солдатской песни, автором которой является великий русский писатель Л. Н. Толстой:

Из книги В.А. Меримского «В погоне за «львом Панджшера» (мемуарная работа) Москва 1993 г. воспоминания очевидца и участника событий, происходивших в Афганистане в 1979–1984 гг.:

«Партизанские боевые действия составляли основу вооруженной борьбы оппозиции с государственной властью. Они велись на всей территории страны не только вооруженными формированиями, но и с привлечением значительной части населения. Вести с ними борьбу оказалось весьма сложно и требовало специальной подготовки, чтобы успешно решать поставленные задачи. Особенности таких боевых действий заключались в том, что многочисленные, но небольшие отряды мятежников находились среди населения и не вызывали подозрений, так как не имели форменной одежды и занимались сельским трудом. Одновременно с населением велась весьма эффективная пропагандистская работа. Многие из членов таких отрядов даже работали в воинских частях афганской армии, расположенных вблизи их кишлаков, образуя широкую разведывательную сеть. Такие отряды были более опасны, чем крупные вооруженные формирования, так как своевременно обнаружить их было чрезвычайно трудно. От открытого боя они уклонялись и принимали его только тогда, когда другого выхода не было. Обычно, по условному сигналу мятежники, находящиеся в населенном пункте, собирались в определенном месте во главе со своим командиром, а потом наносили удары по афганским гарнизонам или совершали диверсии, засады, нападали на колонны. Поскольку фронт и тыл, как таковые отсутствовали, отряды наносили удары в любое время суток, в самых неожиданных местах и бесследно исчезали. Такая тактика держала войска в постоянном напряжении и оказывала на личный состав сильное психологическое воздействие. Наряду с большим количеством небольших отрядов, в провинциях, граничащих с Пакистаном и Ираном, оппозиция имела и использовала достаточно крупные группировки своих сил, которые в случае угрозы их разгрома имели возможность беспрепятственно уйти за рубеж. Одной из особенностей вооруженной борьбы оппозиции в первые два года после ввода наших войск было то, что с наступлением холодов отряды мятежников уходили в Пакистан и Иран, где они отдыхали, пополняли запасы вооружения, боеприпасов, проходили подготовку в учебных центрах, а весной возвращались в Афганистан. Местность Афганистана представляла собой идеальные условия для ведения партизанской борьбы. Высокие труднодоступные горы, глубокие ущелья, крайне ограниченное количество дорог для движения боевой техники — все это создавало прекрасные условия для укрытия отрядов мятежников. На небольших равнинных участках убежищем для них служили виноградники и сады, так называемая «зеленая зона». Большинство населения поддерживало мятежников или, по меньшей мере, было лояльным к ним из-за боязни репрессий. Отмечалась исключительная жестокость мятежников, которую они проявляли к захваченным представителям народной власти и воинам афганской армии, отказавшимся воевать в их отряде. Их подвергали жесточайшим пыткам, увечьям, скальпированию и смерти. Местное население снабжало мятежников продовольствием, предупреждало об опасности и укрывало их от преследования. Конечно, без поддержки населения мятежники не смогли бы вести вооруженную борьбу против советских войск.

Вооруженная борьба в Афганистане развивалась последовательно. Если сразу после ввода наших войск действия оппозиции заключались в организации такой борьбы, ведении пропагандистских мероприятий, а боевые действия не отличались особой активностью, то через некоторое время вооруженная борьба значительно активизировалась по всей территории страны. Немаловажное значение для активизации боевых действий оппозиции против государственной власти имела пассивность афганской армии. Располагаясь в своих гарнизонах, она добровольно отдала до 80% территории страны под контроль мятежникам. При таких условиях у мятежников не было больших трудностей для подвоза из Ирана и Пакистана вооружения, боеприпасов и другого имущества, которое щедро поставлялось Египтом, Китаем, США, Саудовской Аравией и других. На территории Афганистана было создано большое количество баз, складов, госпиталей, мастерских и т.п. Афганская армия в этот период самостоятельных боевых действий против сил оппозиции практически не вела и занимала выжидательную позицию. Сложившаяся структура контрреволюционных организаций, штаб-квартиры которых находились в Пакистане и Иране, в связи с широким размахом вооруженной борьбы с Кабульским режимом уже не могла обеспечить конкретного руководства действиями вооруженных формирований. Поэтому наряду с вооруженными отрядами, учебными центрами, базами снабжения и органами пропаганды, создавались исламские комитеты различной политической направленности, на которые возлагалось непосредственное руководство вооруженной борьбой внутри страны. Исламские комитеты были созданы в провинциях, уездах и волостях. В районах, контролируемых мятежниками, они существовали открыто, а в контролируемых правительством - нелегально. Каждый из исламских комитетов действовал в отведенной ему зоне ответственности. В их функции входило: руководство боевыми действиями и диверсионно-террористической деятельностью подчиненных им отрядов и групп, вербовка мужчин и организация отрядов из местного населения, координация действий между отрядами, ведение антиправительственной пропаганды. Они так же выступали в качестве административных органов власти оппозиции на местах, занимаясь призывом молодежи и направлением ее в учебные центры для подготовки, сбором налогов, осуществлением судебных функций и т.п. Кроме исламских комитетов, для более квалифицированного руководства боевыми действиями групп, отрядов мятежников в важных районах, в ряде провинций были созданы так называемые «фронты», которые объединяли несколько крупных бандформирований. Для управления более широко стали применяться радиосредства - коротковолновые и ультракоротковолновые станции. Исламские комитеты и штабы «фронтов» являлись связующим звеном между контрреволюцией внутри страны и ее руководством, находящимся в Пакистане и Иране. Тем не менее, несмотря на созданную достаточно стройную систему управления, значительное количество групп и отрядов различной национальной и партийной принадлежности продолжало еще действовать по своей инициативе, без централизованного управления, занимаясь в основном грабежами в целях личного обогащения членов отряда и, прежде всего, их главарей. Следует отметить, что разведка мятежников заслуживала похвалы. В каждом кишлаке мятежники имели своих людей, от которых получали подробную информацию о действиях органов государственной власти и настроении населения. Наличие широкой агентурной сети в государственных учреждениях самого высокого ранга, а так же в министерствах госбезопасности, обороны и внутренних дел обеспечивали их сведениями о действиях, планируемых против них. Вокруг гарнизонов советских войск было организовано непрерывное, скрытное, круглосуточное наблюдение. О малейших передвижениях, даже небольших подразделений, сообщалось условными световыми сигналами. Неоднократные наши попытки захватить этих наблюдателей были безуспешными. Таким образом, все гарнизоны советской армии были под непрерывным наблюдением мятежников».

При таких вот складывающихся обстоятельствах, описываемых генерал-полковником В.А. Меримским в своей книге, все чаще и чаще наша артиллерия участвовала в армейских и местных боевых операциях и в реализации задач, полученных в результате полученных разведданных, проводимых в различных провинциях ДРА. Настал черед и РСЗО «Ураган». В марте 1982 года в должность командира полка вступил подполковник Николай Павлович Котов, именно на его долю и выпало напутствовать, отдать приказ и отправить в рейд батареи третьего дивизиона. По воспоминаниям однополчан много времени и внимания новый командир уделял дисциплине, соблюдению ношения формы одежды, строевой и физической подготовке личного состава полка. Проводились спортивные игры, состязания и соревнования между подразделениями. При нем продолжалось благоустройство территории части: строился каменный забор по периметру границы, было начато и завершено строительство зимнего клуба и ВАПа (винтовочного артиллерийского полигона). Я прибыл в полк в апреле 1983 года и некоторое время службы прошло при Котове. Хорошо запомнил Николая Павловича. Высокого роста, плотного телосложения, одним своим видом он внушал мне, новобранцу мощь и уважение, чувствовалось, что он бывалый, опытный и решительный Командир! Дальнейшая моя служба и увольнение в запас прошли при Викторе Федоровиче Рогозине. На добрую память своим командирам в канун тридцатилетия вывода Советских войск из Афганистана я и написал это стихотворение:

Строевой смотр. Командир 28-го РеАП Николай Котов и НШ Иван Соболь (из личного архива полковника Н.П. Котова)

Рядовой Виктор Болдырев:

"27-го декабря 1980 года на «Уралах» от Кушки пересек границу, в Герате нашу колону обстреляли, - можно сказать получил первое боевое крещение. В этот же день попал в полк: 3-й дивизион 9-я батарея взвод управления на должность радиотелефониста. Все 2 года прожил в палатке. Наша 9-я батарея «Ураганов» первая участвовала в рейдах, это Герат и Анар Дара (в сторону Ирана), еще это место называли «гранатовое ущелье». На обратном пути дали залп в старом Шинданде. Где-то в конце 1981 переболел желтухой, госпиталь Чарджоу - реабилитация Азедбаш. Уволился рядовым 19-го декабря 1982 года, самолет Шинданд — Ашхабад".

Полковник Николай Котов:

"Много лет прошло с той поры, да и мне уже прилично лет. Помнится, что на операцию под Герат вместе с подразделениями 5 мсд под командованием зам. к-ра дивизии Горелова Григория Григорьевича выходила 7 батр к-на Гана, вроде в октябре 1982 г. было дело. Эта же 7 батр к-на Гана ходила в составе подразделений 5 мсд под командованием НШ дивизии п-ка Стрельникова в сторону Фараха. И весной в 1983 году батарея «Ураган» была на операции под Гератом, какая точно не помню - 7 или 9".

По машинам и в путь! (из личного архива фельдшера 3-го дивизиона Николая Усенко)

Сержант Александр Сашин:

"Лашкаревка-Лошка так называли мы на русский лад Лашкаргах. Командир батареи капитан Игорь Петрович Любчик. Палатки были до весны 1982 года, а потом казарма с хозпостройками. Построили все сами за каких-то два месяца(!), используя развалины кирпичного завода и доски от ящиков со снарядами. Возле калитки грибок — пост дневального, там еще петля из кабеля была, на которой ночью подвешивался дневальный, чтобы ночью спать стоя. А еще в одном из столбов калитки замурована бутылка с полным перечнем солдат и офицеров батареи, находящихся в Лашкаревке на то время (сентябрь-октябрь 1982 г.), инициаторами были В. Саламанян, Женя Хватов, Миша Шабайкин, Рашид Мунасыпов (татарин)".