Губы Алёны задрожали, глаза набухли влагой. Вера же, напротив, стиснула зубы, готовая стереть в порошок того, кто посмел поднять руку на её мужчину. Маша же тихо вскрикнула и побледнела. А в следующую секунду все трое услышали:

— Как здорово, что все вы здесь собрались.

Рядом с машиной стоял, сложив руки на груди, Уссурийцев.

— Тю-тю ваш Песцов. На небесах, в астрале. А раз я убил старого хана, значит, сам стал ханом. И всё, что было его, стало моим. Ну и вы трое тоже. Давай, чёрненькая, вылезай с водительского места. Это теперь моя машина.

Вера ответила не сразу. До неё долго доходил тот факт, что вот этот человек, который одно время был почти что её кумиром, просто так убил Олега и теперь собирается взять её как вещь, как трофей, как… как тот же Машкин перстень.

— Хрен тебе, — она изобразила неприличный жест, рубанув ребром правой ладони по сгибу локтя левой руки.

В ответ Уссурийцев заржал.

— Люблю таких, которые сопротивляются.

Он протянул было руку, но наткнулся на пленку защитного купола.

— Машка, хорош придуриваться. Снимай защиту и поехали. Все равно ты долго её не удержишь.

Каракалова отвечать не стала. Ее резерв под градом камней уже наполовину опустел, накопителя надолго не хватит. Нужно было срочно где-то взять энергию.

— Вот же темная!

Голос раздался где-то в голове, и в первую секунду Маша решила, что у неё начались галлюцинации.

— Сама ты галлюцинация! — возмущенно рыкнул голос. — И за что Песцов тебя взял? Он-то давно сообразил.

— Предок?

— Надо же, узнала! — проворчал предок. — Энергию проще всего брать в астрале. Пусть, вон, подружки твои помогают. Одна в медитацию садится и к Предку, там будет вместо насоса. А другая — шлангом. Передавать энергию от неё к тебе.

— А я? — растерялась Каракалова.

— А твоё дело маленькое: щит держать.

Предок замолчал, пришло время говорить Маше.

— Девочки! Есть одна возможность…

Вячеслав Уссурийцев вот уже полчаса ходил вокруг джипа, закрытого глухим защитным куполом. А ведь так хорошо всё начиналось!

Все свои обещания императору он сдержал. Не стал нападать на Песцова на балу и вообще на территории империи. Он даже не стал устраивать поединка. А что один глупый мальчик побежал к опасному месту и там немного умер, так этот мальчик всё сделал самостоятельно, никто его туда силком не тащил. Он, Уссурийцев даже, напротив, помог: убрал с его пути засаду в полсотни отменно подготовленных бойцов. Правда, её и сам Песцов смахнул бы и не заметил, но кого это интересует?

А теперь, когда всё, что осталось — это выколупать трёх дур из консервной банки, поехать в Караим-кала и вступить, так сказать, во владение, всё резко застопорилось. Нет, хорошо, что у Каракаловой, еще два года назад обещанной ему в жены, оказались родовые камни. Теперь они достанутся ему как часть приданого. Вообще говоря, он должен был сам преподнести супруге последнюю часть комплекта. Сколько было потрачено денег и времени, чтобы выкрасть нужную вещицу из ханских сундуков! Оставалось всего-то довезти её до условленного места. Но человек, который подрядился на это, пропал. Спустя несколько дней его нашли в степи, убитого и без товара. А рядом — троих дохлых гвардейцев хана. И все трое были убиты магией. Учитывая, что в итоге перстень оказался у Песцова, нетрудно догадаться, что произошло.

Но это — так, лирическое отступление. А что теперь делать с тремя девицами? У них давно должен был иссякнуть резерв, но сидят, вон, все трое на заднем сиденье джипа. Одна медитирует, другая щит держит, третья меж ними, наверняка энергию передаёт. А ведь он, Уссурийцев, не всемогущ. И у него может резерв закончиться. Надо бы вдарить по куполу чем-нибудь особо мощным, но тогда и камни, и девки, и машина — все в пар обратится. А он не убить хочет, а забрать себе.

Маг сформировал мощное воздушное лезвие и швырнул в мерзкий купол так, чтобы срезать верхушку. Лезвие отрикошетило, ушло верх и через пару секунд растаяло в небе. Купол же как стоял, так и остался стоять. Нет, его ангельское терпение уже на пределе. Еще немного, и он просто расплющит всех этих дур и поедет домой. Благо, машина припрятана рядом, в распадке.

Поначалу всё было неплохо. Алёнка гостила у Щуки, полными горстями гребя астральную энергию и спуская её дальше. Вера пропускала её через себя, «легализуя» в реальном мире, и передавала Маше. А та просто сидела и ничего не делала. Родовые камни сами забирали из резерва нужное количество маны. И если её не хватало…

Перстень опустел уже давно, и камни тянули энергию оттуда, откуда могли. Через Машу, через Веру, через Алёну добираясь до астрала и выкачивая столько, сколько им было нужно, чтобы отражать удары. Сперва — падение каменных глыб, потом — атаки спятившего Уссурийцева.

У Маши болело всё тело целиком, каналы от перегрузки буквально жгло изнутри. Хорошо еще, за последний месяц она резко прибавила в силе, перевалив за десятый ранг. С её прежним одиннадцатым она бы просто сгорела, как прежний хан. Олег рассказал, что с ним произошло. То же самое ощущение было и у Веры. Держало её лишь чёткое понимание: от того, выдержит она или нет, зависит жизнь её самой и жизнь её подруг. Алёне было, пожалуй, проще других. Отделенная от ощущений физического тела, она просто механически выполняла монотонную работу — впитывала в ядро энергию эфира, передавала её дальше, да изо всех сил старалась не выпасть из транса, удержаться в эфирном кармане. Впрочем, Предок ей в этом активно помогал, едва ли не зубами за штаны держал.