– Явился... Надо было расстрелять эту сволочь, как только Консеквенса атаковал базу. Жаль, начальство решило иначе. Эй, кошкоглаз! Сиди у стены смирно и помни – дернешься или хоть посмотришь косо... я плюну на приказы и сделаю то, что надо сделать.

– Зря ругаешься, Чиркано, – рассмеялся юноша. – Он тебя не понимает.

– Очень даже понимает, вижу это по зрачкам.

Ангелина сидела, бессильно уронив голову на скрещенные руки. От громкого разговора она очнулась

– Заткнись, Чиркано, ты забыл – я здесь старший офицер. Будешь выполнять приказы, вот и все.

– Слушаюсь, мадам, – с усмешкой отозвался охранник. – Только вы что-то не в форме. Болеете, да? Чтобы вас защитить, я сейчас убью сирмийца, а потом можете посадить меня на гауптвахту.

– Если выживем, я укатаю тебя на гауптвахту, не сомневайся.

Ксанте молча устроился в углу, не обращая внимания на разговоры людей и на свое обожженное еще в каюте предплечье.

«Человек прав, сейчас подходящий момент, чтобы разрешить все проблемы. Я безоружен и сделаю то, о чем мечтает этот Чиркано – попытаюсь напасть на него и умру в бою без шансов на победу. Это почетная смерть, которая мне нужна. Мы оба хотим одного и того же, пусть и по разным причинам».

Ангелина снова уронила голову, сжавшись при этом в комок.

«Что с ней? Ах да, помню, она умирает, потому что ее заразили вирусом на Сирме».

Поза женщины наводила на мысли о слабости и боли, но выражение ее лица, скорее говорило о бесконечном упрямстве. Мио закончил мыть регенератор и поискал, куда вылить ведро кровавой воды. Доктор Сантос, не отрываясь от пульта, указал ему на раструб утилизатора.

– Я не знаю, что этот парень делает – у регенератора должна работать автоочистка.

– Должна, но не работает, – устало отозвался Влад. – Она испортилась. Слишком много крови.

– Все ячейки в морге заняты, скоро придется класть тела на пол.

– Меня больше интересует, что делать с живыми, если сломается не только система очистки.

Мио вытер ладони салфеткой, отошел, осторожно огибая раненых, и сел на пол плечом к плечу с Ке-орном.

– Ты не ранен, капитан? – спросил он на сирмийском.

– Нет, я цел.

– Тебе руку обожгло.

– Это скоро пройдет.

– Молчать, кошкоглазы! – прикрикнул Чиркано, – Завалите хайло, а то...

Он не успел договорить – корпус базы сильно тряхнуло, металл переборок затрещал, тонко зазвенели стеклянные приборы, коротко мигнули лампы.

«Пора умирать, – подумал Ксанте. – Я сделаю это без сомнения и страха».

От положил ладони на пол, собираясь оттолкнуться и встать, но в обожженное запястье вцепились пальцы Мио.

– Не надо... – прошептал он. – Я спасал тебя, капитан, не для этого.

– Не вмешивайся, ты ничего не понимаешь. Оставайся на месте, и они тебя не тронут.

– Нет! – Мио крепче вцепился в рукав Ке-орна.

– Эй, коты драные! Я велел вам обоим молчать! – снова гаркнул взбешенный Чиркано. – Заткнитесь, или успокою из излучателя.

– Ты бы сам не орал, – устало попросила Ангелина. – Тут нельзя стрелять – можно задеть гражданских.

– При всем уважении, мадам, вы бы тоже заткнулись. Нашли, кого защищать...

Ангелина вздрогнула и попыталась привстать, даже успела выпрямиться. Прежде бледное лицо теперь окрасилось слабым румянцем.

– Послушай, Чиркано, тут слишком тесно... для...

Она рухнула на пол, не успев договорить.

– Переверните Ли на бок! – закричал Влад. – Я не могу бросить операцию. Сантос, держи щипцы, не отпускай, ты мне нужен. Кто там ничем не занят, помогите ей.

– Я хочу помочь, но это точно безопасно? Говорят, она заболела, потому что была на Сирме, – раздался чей-то неуверенный голос.

– - Точно, все знают — у нее опасная зараза.

– Всем отставить панику. Объясняю как врач, первый и последний раз. Это для экипажа не опасно.

– Простите, доктор, но мы не уверены.

– - Как скажете, но к ней никто не прикоснется. Своя жизнь дороже.

Ксанте Ке-орн ощутил, как кровь приливает к лицу. Он оторвал от себя руку Мио и встал, не обращая внимания на окрики охранника и осторожно переступая через раненых, подошел к Ангелине вплотную. Зрачки женщины расширились, глаза оставались открытыми, руки судорожно прижимались к груди.

«Их доктор сказал, нужно уложить набок. Да, конечно, иначе она задохнется».

Ксанте попытался очистить пространство на полу, но не смог – раненые лежали слишком тесно. Тогда он поднял Ангелину, удерживая ее в необходимом положении на весу. «Люди легче сирмийцев, – с некоторым удивлением подумал он. – А эта совсем легкая».