Шрифт:
Понятно, что матросы хотели отомстить Переверзеву за разгром анархистов на даче Дурново. Чернов вырывался. Он получил тумаков, костюм был изорван. Вождь эсеров был не на шутку испуган. У него дрожали руки, смертельная бледность покрыла его перекошенное лицо, седеющие волосы были растрепаны
– Я Чернов, министр земледелия, эсер! Я разработал программу социализации земель в России, по которой крестьяне получат землю помещиков! – кричал он, вырываясь.
– Где же эта земля?! Выдавайте немедленно! – кричали из толпы.
Неизвестный рабочий, поднеся к его лицу увесистый кулак, орал:
– Ну, бери власть, коли дают!
Через толпу в сторону Чернова неожиданно стал пробиваться Троцкий. Когда ему это удалось, он высокопарно обратился к захватчикам:
– Вы, матросы Балтийского флота, краса и гордость нашей революции! Неужели у вас поднимется рука на вашего социалистического министра, так много делающего для отстаивания интересов народа!
Троцкого знали все, в том числе и по его выступлениям в Кронштадте. Толпа, тянувшая упирающегося Чернова к машине, приостановилась. Воспользовавшись этим, Троцкий, ухватив за рукав помятого министра, увлек его в здание. Инцидент на время был исчерпан.
Но во дворец проникало все больше людей с улицы. Неожиданно послышалось новое требование:
– Перебить всех буржуев! К стенке депутатов-социалистов! Церетели! Где Церетели?
Один из солдат пробился в зал, где находились депутаты. Размахивая ружьем и кулаками:
– Мы требуем выдачи Церетели! Если он сам не выйдет, то мы войдем и выведем его отсюда.
Солдата с трудом вывели из зала. Никитин знал, что известный меньшевик, министр почт и телеграфов, находится в здании. Выдать его повстанцам с криминальным душком было бы слишком. Нужно срочно что-то предпринимать.
Глава девятая. Отступление
Василий Кириллович отступал вместе с обозом раненых. Медицинская часть вынужденно перебазировалась вглубь Российской территории, чтобы не оказаться в руках неприятеля. Следовало добраться до ближайшей железнодорожной станции. Передвижение сопровождалось большими трудностями. Солдаты, предназначенные для переноса раненых, куда-то исчезали. Их явно не хватало. Часто носилки перетаскивали врачи и женщины-санитарки, которым это было не под силу. Все, без чего можно было обойтись, бросали.
Измученные и выбившиеся из сил, наконец добрались до санитарного поезда, в который спешно грузились. Василий Кириллович, получив благодарность от главного врача, спешил домой, на работу. Наступление на фронте для него окончилось.
Прапорщик Авдеев с неизменным солдатом Федотовым Лёвой и попутчиками – офицерами долго пробирался на Восток, то обгоняя, то догоняя позорно бежавшие войска. Постоянно сзади слышались звуки выстрелов вражеских винтовок и пулеметов. Всюду Авдеев расспрашивал солдат, какого полка они будут. Не все отвечали, косясь на офицерские погоны, но, в конце концов, становилось понятно, что его подчиненные где-то недалеко.
– Догоню, заставлю остановиться! – говорил он попутчикам.
Но пока догнать не получалось. От бессилия начал впадать в депрессию. Хотелось пустить себе пулю в лоб. Не видеть! Не знать! Вместо зарослей кустарника начались возделанные поля. Виднелись села Белоруссии. Живописные, хотя и не богатые, они поднимали дух.
– Господин прапорщик, – сказал Федотов. – интересная мысль пришла мне в голову.
– Что за мысль, выкладывай. Выкладывайте, поправился он, помня изменения Устава.
– Сколько солдат убегать не будет, голод заставит его искать пропитание. Полевые кухни потерялись. Значит…
– Понял! Будет заниматься мародерством и грабежом. Отличная мысль! Пойдем, проверим.
Они завернули в ближайший хутор. Картина, которую они увидели, поразила своей отвратительностью. С десяток солдат сидели на улице за столом, уставленным угощениями. Посередине стояла полупустая бутыль с самогоном. Лица солдат были перекошены от спиртного. На столе валялись куски недоеденного сала, хлеба и других продуктов. Пожилые хозяин и хозяйка стояли на коленях тут же, недалеко от стола. Из глаз хозяйки блестели слезы. Мародеры, видимо, требовали деньги с них.
Бешенство появилось в глазах у Авдеева. Он выхватил пистолет, взвел курок и закричал:
– Всем встать! Руки вверх!
Застигнутые врасплох, лишенные оружия, все десять опешили и подняли руки. Некоторые дожевывали пищу, другие глотали не пережёванное. Федотов наставил на них ружье.
– Встаньте, – приказал Авдеев хозяевам. – Что эти мародеры с вас требовали?
– Деньги. Мы отдали, что было. Не знаем, как дальше жить. А они еще хотят, – говорила женщина. Мужу было не до слов, он переживал позор стояния на коленях.