Автократор поднялся по каменной лестнице на дорожку на вершине внешней стены. Его отец, двоюродный брат и дядя последовали за ним. Он пытался заставить себя подниматься медленно из уважения к старшим Маниакесу и Симватиосу, но к тому времени, как они добрались до прохода, они оба тяжело дышали.

Маниакес посмотрел в сторону лагеря кубратов неподалеку. Этцилий решил установить свою собственную палатку напротив Серебряных ворот, главного входа в город Видесс. Знамена из конского хвоста, которыми была отмечена его палатка, нельзя было спутать ни с чем. Также настолько же безошибочным, насколько не имело значения, было знамя, развевавшееся рядом с этим штандартом. Белый и красный… Маниакес не мог разглядеть Макуранского льва на флаге, но не сомневался, что он там был.

Кубраты скакали взад-вперед, за ров перед стеной. Они мало что делали: он не видел, чтобы кто-нибудь из них пускал стрелы в видессиан, защищающих город, например. Но они были достаточно бдительны, чтобы вылазка выглядела как плохая идея.

"Как у нас обстоят дела с зерном?" Спросил Маниакес. Он оглянулся через плечо. Большая часть внутренней стены скрывала Видессос от его взгляда. Он все равно чувствовал, как на него давит тяжесть его населения. Сколько человек было в городе? Сто тысяч? Четверть миллиона? Вдвое больше? Он не знал, даже в пределах такого широкого диапазона. Что он знал, так это то, что, сколько бы их ни было, всем им нужно было есть, и продолжать есть.

"У нас не так уж плохо обстоят дела", - ответил Симватий. "Зернохранилища были довольно полны, когда началась осада, и мы привозим еще больше с юга и востока, куда кубраты не добрались. Мы сможем продержаться ... некоторое время".

"Другой вопрос в том, как долго кубраты смогут продержаться там?" Старший Маниакес указал на лагерь Эцилия. "Что они делают с едой, когда опустошают сельскую местность?" "Умирать с голоду или возвращаться домой", - сказал Региос. "У них есть выбор".

"Это два из имеющихся у них вариантов", - сказал Маниакес, что заставило его кузена выглядеть озадаченным. Желая, чтобы ему не приходилось этого делать, Автократор объяснил: "Они также могут попытаться ворваться в город. Если они сделают это, не имеет значения, сколько зерна у нас осталось или как мало еды у них. Если они ворвутся, они победят ".

Гориос кивнул, теперь непривычно серьезный. "Знаешь, мой двоюродный брат..." Теперь он тоже не связывал титулы вместе. "... это никогда не приходило мне в голову. Несмотря на все, что они там собрали, мне трудно заставить себя поверить, что они могут ворваться ".

"Нам всем трудно в это поверить", - сказал старший Маниакес. "Это может быть хорошо или плохо. Хорошо, если у кубратов есть сомнения в той же пропорции, в какой у нас есть уверенность. Но если мы будем медлить, потому что знаем, что Видессос - город, который никогда не падал, и все они горят желанием сделать это в первый раз, у нас будут проблемы ".

"Это так", - сказал Маниакес.
– "Они не пытались штурмовать стены?"

Его отец покачал головой. "Нет. Хотя иногда они не ведут себя так тихо, как сейчас. Они выходят на стрельбище для стрельбы из лука и стреляют в наших людей на стенах. В последнее время они не так часто это делали. Как будто они ... ждут ".

"И мы тоже знаем, чего они ждут", - с несчастным видом сказал Автократор. "Они ждут, чтобы увидеть, что макуранцы могут им показать и насколько это поможет. Бойлерные тоже хороши в своем деле. Хотел бы я, чтобы это было не так, но они знают об осадной войне столько же, сколько любой видессианин ".

"Абивард, вероятно, захочет перебросить больше своих людей на эту сторону переправы для скота, прежде чем начинать серьезную атаку на стены", - сказал Симватиос. "Ему не понравится, что кубраты заберут всю добычу, если мы падем".

"И они не захотят, чтобы он взял что-либо - Этцилий сосал предательство у груди своей матери". Маниакес задумался. "Интересно, сможем ли мы заставить союзников не доверять друг другу больше, чем они ненавидят нас".

"Это интересная мысль", - сказал старший Маниакес. Он тоже уставился в сторону лагеря кубратов. "Я должен сказать, что, полагаю, шансы против этого. Хотя мы могли бы попытаться. Худшее, что они могут нам сказать, - это "нет".

"Конец света не наступит, если ты получишь пощечину", - заметил Регориос. "Ты просто задаешь другой девушке тот же вопрос. Или иногда ты задаешь той же девушке тот же вопрос чуть позже, а получаешь другой ответ ".

"Прислушайся к голосу опыта", - сухо сказал Маниакес. Его двоюродный брат закашлялся и забулькал. Его отец и дядя оба рассмеялись. Мир выглядел немного ярче, что принесло ему облегчение на три, может быть, даже четыре удара сердца - пока он снова не подумал о кубратах.

Боковые ворота распахнулись. Несмотря на всю смазку, которую солдаты вылили на петли, они все еще скрипели. Маниакес задумался, когда кто-нибудь в последний раз смазывал их. Было ли это год назад, или пять, или десять? До этого года никто не ожидал, что город Видесс будет осажден, и осада была единственным случаем, когда были полезны задние ворота.