– Я никого не выгораживаю, слышь?

Голос Прусова сорвался на крик, граничащий с визгом. Спокойный монолог Карецкого окончательно вывел его из себя, а по опыту ему было известно, что человек, выведенный из равновесия способен наговорить много чего лишнего, а может даже и полезного. – Леша тебе нужен? Будет тебе Лёша.

С этими словами он выскочил из-за стола и подойдя к шкафу, стал надевать куртку. На этом их общение можно было считать оконченным, и Карецкий направился к выходу из кабинета.

– Да, и ещё, – он уже открыл дверь, но остановился. – Ты же знаешь Хвостову Татьяну?

Прусов услышал эти слова и вздрогнул, однако попытался сохранить спокойствие хотя бы в этом вопросе. Он сделал вид, что пытается вспомнить это имя.

– Ну, же… Вспоминай… подруга Белинской…

Карецкий смотрел на Прусова с улыбкой.

– А она-то тебе на хрена?

– Да хочу уточнить у неё некоторые вопросы, относительно Вашей с ней встрече у подъезда Полины.

Карецкий решил окончательно добить Прусова. Никакой Хвостовой Татьяны на самом деле в тот момент рядом с Полиной не было. Да и вообще никакого отношения к данному уголовному делу она не имела. Просто Карецкому вдруг вспомнилось одно из первых уголовных дел, где некая Хвостова Татьяна задерживалась за хранение наркотиков, и чья фамилия Прусову была отлично известна. Но Карецкий знал, что она могла там быть чисто теоретически, поскольку жила в одном подъезде с Полиной.

– Ты же в порыве своей страсти просто её не заметил, а она следом за Полиной шла и всё видела. И как ты проверил сумки с похищенными вещами, и как отпустил злодейку с похищенным. Хотя да… Извини, ты же на тот момент ещё не знал о краже. Заявительница к тебе чуть позже обратилась с заявлением. Хотя постойте: Голощенкова? Как она могла? Она же пьянющая в стельку была. Говорят, даже ходить не могла.

Он не стал дожидаться какой-то реакции от Прусова на «контрольный выстрел» и выйдя из кабинета, прикрыл за собой дверь. Через секунду за дверью раздался сильный удар чем-то твёрдым по шкафу. Возможно, это был кулак Прусова. «Сработало», – подумал про себя Карецкий и, довольный собой вернулся в свой кабинет. Едва он зашёл и включил чайник, чтобы попить кофе, дверь в его кабинет распахнулась и на пороге возник Прусов.

– Вениамин, чего ты завёлся? Давай поговорим, как мужчины.

Вся спесь испарилась и Прусов пришёл с покаянием.

– Я завёлся? Да я само спокойствие. Я смотрю это у Вас что-то не срастается, уважаемый.

– Давай не будем ругаться! Скажи конкретно, что от меня требуется?

– Я уже сказал, кто мне нужен и когда. Лёша и Вы.

– Да что ты всё «выкаешь»? Давно же уже вместе работаем…

Прусов помялся.

– Ладно, я сейчас за Лёшей, только боюсь он будет не в кондиции…

– Значит, ты был в курсе, что он бухает? И почему-то мне даже кажется, что ты знаешь где…

Карецкому показалось, что Прусов сейчас поплывёт. Скользкий тип, но за два года работы с ним Карецкий уже успел его изучить.

– Он был там, у Голощенковой, – виновато проговорил Прусов. – Но где он сейчас, я не в курсе, поеду искать. Слушай, давай без группы? Ты же понимаешь, что это мой человек.

– О! – Карецкий поднял указательный палец вверх. – Вот как ты заговорил? А что ж ты мне раньше лапшу вешал, что ты не в курсе ни про какого Лёшу?

Видимо Прусов понял, что вляпался и теперь пытался вылезти из этого дерьма.

– Привези мне Лёшу, а дальше посмотрим, – снисходительно проговорил Карецкий. – А мне сейчас очень нужно будет отъехать. Как привезёшь его, перед моим кабинетом пусть посидит, а если он будет не в себе – в камеру его. Пускай приходит в кондицию до моего возвращения. Да, и ещё…

Карецкий сделал паузу, которая опять насторожила Прусова.

– Я весьма благодарен тебе, что ты произвёл осмотр места происшествия по делам, где участие следователя обязательно. Поэтому, полагаясь на твой профессионализм, я просто уверен, что осмотр был произведён с экспертом и с места происшествия изъяты отпечатки пальцев Белинской, оставленные ею на дверце шкафа. Я же не ошибся в тебе? Где они, кстати, а то дежурный мне ничего не передал?

Это был нокаут! Естественно, осмотр был формальный и без эксперта, хотя в графе «эксперт» имелась чья-то неразборчивая подпись, что лишний раз доказывало, что Прусов имел свой интерес в этом деле.

– Не нашёл он пальчиков никаких, – попытался оправдаться Прусов.

Карецкий просто обожал слушать ложь, особенно когда знал правду.

– Да ты что? – он сделал удивлённый вид и продолжил: – Странно, а вот эксперт мне три минуты сказал, что не выезжал никуда. Это что ж получается, подпись в протоколе поддельная? А это уже статейка, Серёжа…

Карецкий сел за свой стол, достал из сейфа новое дело, извлёк из него протокол осмотра и стал внимательно читать. К своему сожалению, он вновь не ошибся в хитрости Прусова: в протоколе осмотра места происшествия отсутствовал адрес, где проводился осмотр. А это означало, что протокол являлся не корректно составленным и его никак нельзя было привязать к конкретному делу. И Прусов это знал. Он с ухмылкой посмотрел на Карецкого и лишь сказал:

– Тогда выкинь его.

Прусов ушёл, не забыв, как всегда, без спросу угоститься сигаретами, лежащими на столе у Карецкого. Это была одна из его черт, за которую его многие сослуживцы не долюбливали: он выпивал, курил и ел как и все, работающие в отделе, но никогда не покупал ничего сам в магазинах за свои деньги. И в этот раз он как всегда молча подошёл к столу, взял без спроса пачку сигарет и вытащил из неё две штуки. Заметив это, Карецкий не стал возмущаться его беспардонному поведению, а лишь взял пачку с оставшимися тремя сигаретами и демонстративно убрал в карман кителя.