— Прямо Кунсткамера, — глухим голосом произнес Тимур. — Почитаешь такое, картинки посмотришь, и жить дальше уже не хочется.

— А у меня, по-моему, все-таки начальная стадия аритмии, — принялась снова щупать себе пульс Зойка.

Будка вдруг высоко задрал штанину и принялся внимательно изучать собственную ногу.

— Спятил? — забыв о своем пульсе, покрутила пальцем возле виска Зойка. — Ты все-таки, Будка, у нас не фотомодель, чтобы всем свои ножки демонстрировать.

Будка, полностью проигнорировав ее выпад, скинул выданный Тимуром стоптанный тапок, снял носок и, разинув рот, начал изучать свою огромную ступню.

— Ах, как эстетично! — всплеснула руками Зойка.

Мы засмеялись. Мы, но не Будченко, который, еще какое-то время поизучав ступню, с тревогой обратился к нам:

— Видите, какая у меня тут косточка?

Зойка, брезгливо сморщив нос, сказала:

— А ты думаешь, другие косточки у тебя лучше? И вообще, убери свою ногу. Она нас не интересует.

— А меня, например, очень интересует, — продолжал тыкать пальцем в беспокоящий его сустав Будка. — Надо матери сказать, что она неправильно меня кормит. Вот тут написано, — потыкал он в свой том энциклопедии, — что подагра чаще всего начинается от неправильного питания.

— Так я не пойму, — повернулся к нему Тимур. — Ты, получается, уже болезнь себе выбрал?

— Не, — мотнул головой Будка. — Это я по правде заволновался. Потому что от подагры бывают плохие последствия. А для наших целей она не подходит. Кто же из-за подагры в школу не пустит?

— Слушайте! — завопил Климентий. — Если мы сейчас же не прекратим читать эти ужасы, то обнаружим у себя кучу болезней. Я, например, уже и так чувствую себя почти инвалидом. Во всяком случае, по симптомам у меня есть все болезни, о которых я сейчас прочел.

Я молча кивнула, ибо испытывала схожие чувства. У меня везде, начиная от головы и кончая пальцами на ногах, легонько покалывало, болело или ныло. А в шестом зубе слева, кажется, начинался кариес.

Будка с маниакальным видом продолжал изучать ступню. Затем, решительно сорвав носок с другой ноги, объяснил:

— Сейчас сравним.

— А нельзя ли, Митенька, этим заняться дома? — осведомилась Зойка.

Но Будка уже снова натягивал носки.

— Нет. Вроде, пожалуй, пока у меня подагры все-таки нету, — со счастливым видом объявил он. — Показалось. Но ты, Клим, прав. С этой энциклопедией пора завязывать.

И он шумно захлопнул свой том. Мы последовали его примеру. Затем обменялись разочарованными взглядами. У каждого на лице было написано одно и то же: медицинский кругозор мы, может, и расширили, однако практической пользы от этого — ноль.

— А если вам с Будкой пойти другим путем, — предложил Клим. — Напридумываем кучу симптомов, причем таких, которые проверить невозможно.

— В этом что-то есть, — тут же отреагировала Зойка. — Какими могут быть подобные симптомы?

— Ну, например, сильная головная боль, — продолжал Клим. — Если вы скажете, что у вас болит башка, — повернулся он к Тимуру и Будке, — ваши родители не смогут проверить, врете вы или нет.

— Одной головной болью не отделаешься, — заметил Тимур. — А то дадут таблетку — и гуляй в школу.

— Никто и не предлагает одну головную боль, — откликнулся Клим. — Наоборот, ее обязательно нужно чем-нибудь усугубить. Например... например... — он задумался.

— Резь в глазах! — сообразила я. — А если вы еще немного потрете глаза кулаками, они потом долго будут красные.

— Между прочим, боль в суставах предки тоже никак не проверят, — все же нашел практическое применение вычитанному Будка. — Просто нужно вставать и ходить вот так!

И, с оханьем поднявшись со стула, он по-крабьи прошкандыбал по комнате.

— Нет, — замахала руками Зойка. — Как раз вот так ты, Будка, не делай. Слишком нарочито. Вы с Тимуром, наоборот, должны изображать, будто прекрасно себя чувствуете, но чтобы при этом все видели: на самом деле вам очень плохо.

— Ну, ты, Адаскина, закрутила, — вытаращился на нее Будка.

— А ты как думал, — с напором проговорила Зойка. — Если ты предкам прямиком объявишь: «Голова болит, суставы ломит!» — они запросто могут не поверить. И еще, чего доброго, заставят дневник показать. А если ты просто начнешь кукситься, а матери на все вопросы отвечать, что чувствуешь себя замечательно, она наверняка заволнуется и решит: «У них в школе происходит что-то интересное, вот ему и не хочется пропускать, хотя он явно болен».

— А тогда как мне кукситься? — задал новый вопрос Будка.

Великий стратег и тактик Зойка глянула на него с большим сожалением.

— Ты, оказывается, даже этого не умеешь?

— Да мне как-то ни к чему было, — смущенно пролепетал Митька.

— Тогда учись, — высокомерно сощурила глаза Зойка.— Минут за двадцать до прихода родителей с работы ложись в постель и подложи под щеку что-нибудь пупырчатое, чтобы лицо замялось и сразу можно было заметить, что ты спал. Уж твоя мама наверняка такое усечет. Она удивится и спросит: «Неужели спал?» А ты, честно глядя ей в глаза, ответишь: «Конечно, нет. Я никогда днем не сплю!» И еще хорошенько зевнешь, украдкой потянешься. Это неизбежно насторожит твою маму. И, будь спокоен, она примется за тобой пристально наблюдать до самого позднего вечера.