У Тимура же накрывалась секция бокса. Они с отцом и так с большим трудом уговорили мать. Она считала, что бокс превратит ее сына в дебила, и каждый раз, как Тимка возвращался с тренировки, спрашивала: «Ну? Тебе еще все мозги не отшибли?» Сдалась она лишь под нажимом отца и благодаря обещанию сына, что он теперь станет учиться только на «четыре» и «пять».

— Вы понимаете, — мрачно говорил Тим, — если Ника вызовет ее завтра в школу, да еще если она узнает об этой единице по физика... В общем, на моем боксе можно ставить жирный крест. Мать в жизни меня туда больше не пустит...

— Ну, знаешь, Тимочка, — немедленно встряла Зойка. — Большинство людей прекрасно без всякого бокса живут.

— Мало ли, — буркнул Тим. — Другие живут, а я не могу.

Вид у Тимура сделался жутко трагический. По-моему, не только мне, но даже Зойке стало его жаль. Она с сочувствием покачала головой.

— Слушайте, — сказал Клим. — А, может, нам как-нибудь на завтрашний день Макарку В.В. изолировать? Предки ваши явятся, а директора нигде нет. Вот они и уйдут.

— Не годится, — решительно возразил Тимка. — Во-первых, если предки узнают про вызов, им придется все рассказать. А именно этого я и не хочу.

— И потом, — подхватил Будка, — какая нам радость с того, что не будет Макарки В.В.? Предки закатят скандал. Их проводят к Нике, и тот все им выложит, так сказать, в лучшем виде и с собственным гарниром.

— Не говоря уж о самом главном, — добавила Зойка. — Боюсь, изолировать Макарку В.В. нам будет очень-очень непросто. Поэтому, думаю, лучше всего сделать так, чтобы предки сами не пустили вас завтра в школу.

— С какого перепугу предки не пустят их в школу? — не поняла я.

— Знаю! — хлопнул себя по колену Клим. — Скажете дома, что в школе началась эпидемия и объявили карантин. У нас в детском саду так было. Сперва началась эпидемия кори, а следом — ветрянки.

— Сам ты ветрянка, — кинула на Клима высокомерный взгляд Зойка. — Предки же в два счета проверят. Заволнуются, в школу начнут названивать. И все будет еще хуже.

— Ну, а ты что предлагаешь? — повернулся к ней Тимка.

— Элементарное решение, — с важностью изрекла моя лучшая подруга. — Вы с Будкой должны заболеть. Лучше чем-нибудь серьезным. Чтобы, как минимум, на две недели. За это время наверняка все забудется.

— Вообще это идея, — несколько оживился Будка. Однако, немедленно снова сникнув, осведомился: — Как, интересно, Зойка, я заболею, если я вообще практически никогда не болею?

— А для чего, спрашивается, ты в театр пошел, — откликнулась Зойка. — Тоже мне, артист! Больного изобразить не можешь.

— Ну, вообще-то чего-нибудь изобразить можно, — медленно произнес Будка. — Но в болезнях я как-то не очень секу.

— Ерунда, — все сильнее увлекалась собственной идеей Зойка. — Ум хорошо, а много умов — еще лучше. На ближайшем уроке давайте-ка все поднапряжемся и вспомним, какие знаем подходящие болезни.

— Кажется, для Будки я уже придумал, — хохотнул Тимка. — Давай, Митька, я тебе прямо сейчас, не отходя от кассы, руку или ногу сломаю, что хочешь. Две недели уж тебе точно гарантированы. Кто ж инвалида тронет.

— Спасибо, — мрачно поблагодарил Будка. — Только давай лучше я тебе, Тимур, что-нибудь там сломаю.

— Мне нельзя, — немедленно заявил Тимка. — У меня бокс и два раза в неделю тренировки.

— А у меня театр, — снова заговорил Митька. — Кстати! — взвыл он. — Не могу, братцы, я две недели болеть! Ведь со дня на день начнутся репетиции «Золушки».

— Ничего страшного, если вначале пропустишь — заверила Зойка. — Изольда к тебе хорошо относится, Василий — тоже. Скажешь, что, пока болен, репетируешь дома. А на репетициях уж я, так и быть, роль за тебя почитаю.

Услышав это, я обомлела. Зойка совсем не из тех людей, которые занимаются благотворительностью. Но в таком случае, к чему все это?

Я терялась в догадках.

— Ну, если Изольда согласится, — с большим сомнением произнес Будка.

— А ты пойди и спроси у нее, — фыркнула Зойка. — Изольда Багратионовна, можно заболеть на две недельки?

— Ну тебя, — обиделся Будченко. — У меня компьютер горит, а ты издеваешься.

— Если горит, — ничуть не смутилась Зойка, — то молчи и слушай умных людей.

— Это ты-то умная? — безо всякого почтения спросил Тимур.

— Во всяком случае поумнее некоторых, — отбила выпад Зойка. — И, между прочим, не предлагаю вам друг друга калечить.

Тимка надулся, но возразить ему было нечего.

— Вот именно, — передернула плечами Зойка. — До урока у нас есть еще несколько минут. Давайте, давайте, соображайте, какие болезни подходят.

— Свинка! — выпалил Клим.

— Э-эх, — покачала головой Зойка. — Просто глупо. При свинке шея вся распухает. Как, интересно, Тимур и Будка будут это изображать?