— Почему ты повернул здесь?

— Так быстрее.

За дурочку, что ли меня принимает? Буд то бы я не понимаю, что сейчас мы добавили к пути минимум пять километров.

Когда смотрела на раненых птичек, в голове то и дело всплывали ассоциации, связанные с братом и сестрой Ильченко. А сейчас мы проезжали по улице, на которой они жили. И в мое сердце закралась тревога. На часах почти десять. Непроглядная темень. Молнии и гром добавляют этому вечеру еще более жуткого антуража. Пашин автомобиль ровняется с ветхим забором, за которым стоит не менее ветхий домишко, за окнами которого тускло горит свет. Да нет же… Гоню от себя навязчивые мысли. Они живут в другом доме. Осторожно объезжая выбоину на дороге, автомобиль следует мимо соседнего двора. Свет в окнах этого дома горит ярче.

Как она будет спать сегодня? Снова оборачиваюсь и смотрю на мерно сопящую Дашу. Сердце сжимают металлические тиски. Завтра пойду на работу. Мне нужно увидеть эту девочку. Сегодня я не смогу спать.

— Даша… Даш! Просыпайся, — ровный голос Паши заставляет, очнуться от навязчивых дум.

Дашка продолжает сопеть. Переутомился сегодня ребенок. Паша останавливается около двора Сергея. Я осторожно касаюсь коленки девочки.

— Дашуль, просыпайся приехали, — пытаюсь разбудить ребенка.

Паша открывает заднюю дверь и отстегивает ремень безопасности. Дашка морщится и вздрагивает от прохладного воздуха, окутавшего ее голые ножки. На улице свежо, а ребенок в шортиках и маечке. Даша покидает машину, забыв со мной попрощаться. Нехотя плетется к калитке, что-то бормоча себе под нос. Через пару минут Паша возвращается. А я ругаю себя за то, что упустила такую возможность. Можно было уйти домой, не дожидаясь его. Но это было бы очень глупо. Нам действительно нужно поговорить. Паша молча садится в машину. Молча трогается с места и снова меняет маршрут.

— Куда мы едем? Так тоже ближе?

— Недалеко, — произносит совершенно спокойно.

— Паш, отвези меня домой.

— Скоро отвезу.

Я понимаю, что мы снова покидаем границы поселка и выезжаем на трассу.

— Паша! Что ты задумал? Отвези меня домой. Я жутко устала!

Он сворачивает на гравийную дорогу, по обеим сторонам обрамленную деревьями. Ночь, дождь… На небе ни единой звездочки. Я совершенно растеряна. Не понимаю, где мы сейчас находимся и куда он меня везет. Нет, мне не страшно. Я уверена, что ничего плохого он мне не сделает. Но сама ситуация очень напрягает и сильно выбивает из колеи.

— Отвези меня домой, — говорю раздраженно. — Еще одного маньяка мне на голову не хватало! — выкрикиваю в сердцах. Машина резко останавливается. Паша поворачивается и требовательно произносит.

— Рассказывай!

— Что тебе рассказать?

— Как ты докатилась до жизни такой?

— Какой? Зачем ты меня сюда привез?

— За тем, что отсюда тебе деться некуда.

— Вот именно…

Он непонимающе мотает головой.

— Вот именно, Паша! Я снова в ситуации, в которой мне деться некуда!

— Так не бывает…

— Откуда ты знаешь, как бывает? Ты знаешь меня меньше месяца. Что ты вообще обо мне знаешь, кроме того, что я оказалась не против скрасить тебе несколько ночей! Что ты знаешь?

— Ничего не знаю, поэтому прошу тебя рассказать.

— А я не хочу рассказывать, Паша! Понимаешь! Не хочу! Это моя жизнь! Тебя она не касается!

— Касается!

— Нет!

— Да! Теперь меня все касается!

— Ты еще скажи, что ты в меня влюбился, — нервный смешок, перерастает в продолжительный смех. Я совершенно точно поехала головой. И чего спрашивается я смеюсь? Дура…

— А если скажу?

Его ответ заставляет меня подавить приступ смеха.

— Паш, я помню сколько тебе лет и знаю сколько мне… Я пошутила, — пытаюсь выдавить улыбку.

— Причем тут возраст?

— При том что нет никакой любви. Мы же не дети, чтобы верить в такие глупости.

— Разведись!

— Если я решу развестись, это будет только мое решение.

— То есть ты думаешь о разводе?

— Поехали домой.

— Я тебя не понимаю! Зачем терпеть! Ты ушла от него… Все! — дважды ударяет ладонь об ладонь.

— У меня дочка есть.

— И?

— Она взрослая. Замужем уже. Живет за океаном. Я два года ее не видела, Паш. И не знаю сколько лет еще не увижу. А еще у меня внук скоро родится, — говорю и понимаю, что эти слова могут его задеть. У меня дочка… и внук будет. А у него ведь никого нет. Не знаю зачем говорю ему это. Мне не хочется его ранить. Но на Пашином лице не дергается ни единый мускул, он сосредоточенно смотрит на меня.

— Не понимаю сути проблемы. Дочка взрослая и самостоятельная, делить тебе с мужем ее не придется.