— Я не его лечащий врач. У меня другая специализация…

— Но ты же узнавал?

— Я не смотрел его историю, — продолжает стоять на своем. Снова смотрит в сторону.

— Не обманывай… — кладу ладонь на его грудь. Пытаюсь поймать его взгляд. — Уверена, что ты все о нем знаешь.

— Пятьдесят на пятьдесят… Если откажется, скоро сляжет полностью. Опухоль прогрессирует.

— Какой самый негативный исход, кроме летального, его ждет при неудачном течении операции?

— Этого я не могу тебе сказать. Может быть все что угодно… На эту тему лучше пообщаться с узким специалистом.

— Ты знаешь такого?

— Нет! Тут уж уволь, — Паша поднимает ладони вверх. — Он у тебя слишком привередливый товарищ. Врача, который его обследовал он забраковал, а лучшего я не знаю. Можете попробовать поехать в Москву.

— Сколько у него времени?

— Нина, ты задаешь эти вопросы ни тому человеку. Я не знаю… Я не могу делать каких-либо прогнозов.

— Мне нужно поговорить с доктором который его обследовал, ты сможешь поприсутствовать. Боюсь, что-нибудь упустить. Паш, не оставляй меня пожалуйста одну. Я растеряна… Совершенно не знаю, что мне делать.

— Я приеду к тебе сегодня.

— Приезжай.

— Только я поздно буду… Часам к двенадцати.

— Я буду ждать.

Дорога сама привела меня обратно к ветхому домишке. Уверена, что мне здесь не слишком обрадуются, но я не могу ничего с собой поделать. Проблемы Макса так заполнили мою голову, что мне просто необходимо было отвлечься. И я отвлеклась. Заскочила в Детский мир, а потом в гипермаркет.

Калитка снова легко поддалась мне, и я, не став ждать приглашения, пошла по узенькой дорожке. Маленькая белокурая головка выглянула из-за двери, а потом девочка побежала мне на встречу. Губы сами растянулись в улыбке. Лиза смотрела на меня с таким теплом, будто бы и не было того перепуганного взгляда, который так не шел ей несколько часов назад.

— А я вас в окно увидела! — звонко произнесла она.

— А я по вам уже соскучилась! — улыбнулась ей я, и приподняла два увесистых пакета чуть выше. — Мама проснулась?

— Да… Но только она ушла, — девочка слегка поникла.

— А Женя где?

— Он порядок наводит. Проходите… — девочка открыла передо мной дверь. В глубине комнаты послышался какой-то шум. Не удержалась, и заглянула внутрь. Женя скреб потертый деревянный пол шваброй, на которую была намотана грязная мокрая тряпка.

— Привет! — улыбнулась ему.

— Вы к нам, теперь по пять раз на день ходить собираетесь?

От тона мальчика с моего лица сползла улыбка.

— Я привезла вам кое-что. Иди сюда. Поможешь разобрать пакеты.

Лиза уже сунула свой любопытный носик в один из них. Глаза девочки горели неподдельным восторгом.

— Это мне? Ведь это мне! Правда? — она запустила ручонки в пакет и извлекла из него коробку, в которой сидел нарядный пупс. Кукла была очень красивая, малыш выглядел почти настоящим, и я не смогла пройти мимо него.

— Лиза, положи на место! — Женя бросил швабру и ее деревянный черенок с характерным грохотом приземлился на пол. Мальчик выхватил из ее рук коробку. Глаза девчушки вмиг налились слезами, а еще через секунду весь дом наполнил такой вой, что я невольно пожалела о своем необдуманном поступке. Девочка бросилась на диван. Уткнулась лицом в подушку и ее плачь немного стих.

— Ты все мне запрещаешь! Все! — Лиза повернулась и обиженно посмотрела на брата. А потом отвернулась и продолжила плакать.

— Вот видите, что вы наделали? — мальчишка кинул несчастную коробку в пакет, но она угодила мимо и валялась теперь на полу. — Прекратите к нам ходить! Она же привыкнет и будет ждать!

Я подняла коробку и подошла к девочке.

— Лиз, не плачь. Бери… я купила ее для тебя.

Девочка повернулась и несмело посмотрела на брата, а потом протянула ручонку и обняла коробку.

— Что вы к нам привязались? — бормотал мальчик за моей спиной пока я раскладывала продукты в холодильнике. — Зачем вам это? Вы что такая богатая?

— Нет, Жень… Я совсем не богатая, — повернулась к нему, краем глаза выхватив замечательную картину. Совершенно счастливая Лиза качала своего ребенка на руках и поила его из бутылочки, не обращая на нас никакого внимания.

— Спасибо вам! Но давайте уже закругляйтесь со своей благотворительностью. Не думаю, что вас надолго хватит. А мне потом объясняй ей. Что вы нам никто… и ничего нам не должны. Я и сам в состоянии ее прокормить.

— А себя?

Мальчик уставился на меня своими круглыми глазами.