Первыми туда полетели Волынов с Жолобовым на "Союзе-20". Через две недели после вывода станции на орбиту.

Что там творилось, никто не знает доподлинно. Только и у Волынова, и у Жолобова на борту сразу самочувствие резко ухудшилось. И во время сеансов связи о странных вещах докладывали. Будто стоит на станции отвратительный запах и становится все сильнее. А еще в жилом отсеке то ли свечение, то ли туман серо-голубой клубится.

Дошло до того, что видеть они друг друга не могли. Сидели в разных углах жилого отсека. Врачи на Земле на ушах стояли, а тоже поделать ничего не могли. Парни и лекарства разные принимали, а все без толку. Кончилось тем, что их досрочно на Землю вернули. Всего полтора месяца на борту и пробыли. А программа полета огроменная была.

Сразу же после посадки на "Салют-5" отправились Быковский с Аксеновым. И тоже всего месяц там пробыли. Вроде для геодезических исследований летели. Только липа это все была, слишком дорогая штука - запуск, чтобы ради геодезии миллионы долларов вколачивать. Впрочем, тогда секретили все по-черному.

И этот экипаж на станции всего месяц пробыл, в сентябре уже вернулись. А в октябре "Союз-22" туда летит. Стыковка отменяется, экипаж совершает срочную посадку. И садились в нерасчетном месте: на озеро Тенгиз, к тому же ночью.

В феврале семьдесят седьмого на станцию корабль "Союз-24" запускают. Этот экипаж всего 17 суток на борту "Салюта-5" пробыл. Больше на "Салют-5" не летали, в том же семьдесят седьмом затопили его в океане.

И с туманом этим непонятно все так и осталось. Грешили на систему жизнеобеспечения. Даже газоанализатор потом на борт доставляли. Все в норме.

И у штатников сходная ситуация была. Они когда свой "Скайлэб" [* Американская орбитальная станция.] запустили, то при старте от вибрации механика повредилась. И солнечные батареи полностью раскрыться не смогли. Да еще противометеоритный экран отлетел и заклинил. Первой экспедиции пришлось в жуткой жаре работать. Из-за того, что солнечные батареи не полностью раскрылись, система охлаждения почти не функционировала. И ничего. Экспедиция отработала,

Единственный и неудачный эксперимент. Чувствовали себя нормально. А вторая экспедиция - то же самое, что у наших. Так и не оклемались до конца полета.

"Скайлэб", к слову сказать, тоже невезучим оказался. И его затапливать пришлось.

Петрович дал им проникнуться аналогией, затем продолжил:

– В общем, тема такая, мужики: если ситуация вас корежит, ломает, злит, вы не поддавайтесь. И чем больше злость в себе чувствуете, или там отчаяние, тем больше вы к этому делу - с юмором. Вас плющит, а вы веселитесь. Меня это не раз выручало. Такие дела, мужики. Главное - к очку в плен не попасть.

Такой вот странный разговор тогда получился. Впрочем, потом выяснилось, что и с дублирующим экипажем Петрович таким манером беседовал. На той же самой аллее.

"Интересно, что ощущают сейчас Серега с Толиком, дублеры? В прессе да на телевидении сейчас, небось, сущее светопреставление. Еще бы, никогда такого не было, чтобы корабль исчез. В Думе снова грызня затеялась, парламентские комиссии и все такое. Как всегда. Петровича имеют, поди, все кому не лень. Будут стрелочника искать, пока не найдут. Или пока еще какая-нибудь катастрофа не приключится. Тогда о нас забудут..."

Алексей тяжело вздохнул.

– Слышь, Леха, а даки кем были?
– Голос командира вывел Коршунова из задумчивости.

– Какие даки?

– Ну ты что, не помнишь, что ли? Фильм еще такой был, "Даки" называется. Неужто в детстве не смотрел?

– Смотрел, конечно. У него еще продолжение было, "Колонна".

– А даки кем были? Вроде не славяне, а?

– Не славяне. Они же с римлянами воевали, а славяне позже появились.

– Может, это даки, местные-то?
– выдвинул предположение Черепанов. Не похоже?

– Да нет.
– Алексей перевернулся на бок, почесал искусанную блохами шею.
– Даки вроде побогаче жили. И горы там. Фильм же румынский был.

– Слышь, а там с даками еще какие-то хмыри то дрались, то вместе воевали. Ну, они их еще подставили в конце. Кто эти хмыри были, не помнишь?

– У которых вождь в страшной маске такой на качелях качался?

– Ага.

– А хрен его знает. Варвары.

– На здешних похожи, точно? Леха хмыкнул. Встал, потянулся.

– Эх, сейчас бы перед видиком завалиться. И чего-нибудь этакого для оттяжки. Современного. "Матрицу" какую-нибудь.

– Будет тебе "Матрица"!
– хмыкнул Черепанов.
– Будет тебе и какао с чаем. Поднимайся. Пойдем барахло оттащим, пожрем и до холма прогуляемся. Хочу я на крепость их поближе поглядеть. И с комендантом ее, Гардой, познакомиться, про которого Книва говорил. Любопытно мне...

Глава двадцать четвертая

ХАНАЛА. "ИСТОЩИЛСЯ МИР..."

Долгую жизнь прожил Ханала и много удивительного видел. Видел, как истощался мир и лжи становилось все больше. Он как думает, Ханала:

Ни к чему могучим богам во вместилище железном странствовать. Нету в этом величия, как нет величия в поросенке, которого в мешке несут.