Второй вопль отдался в моих ушах музыкой, но расслабляться было рано – последний мужик оказался самым настырным, во всяком случае, он не бросился наутёк при виде поверженных товарищей, а решил несколькими бросками сократить расстояние между нами и отомстить за бесславное поражение. Во всяком случае, его злобное: «Погоди, ссука!» я расценила именно так. А потому не стала ждать, когда он осуществит свою угрозу, и просто протянула руку, вытащила венчик и запустила его в нападающего. Тот как-то хекнул, согнулся и резко поскучнел.

Я развернулась, оглядываясь, и презрительно хмыкнула, обозревая побоище, стараясь не показать своего страха. Тот мужик, который получил точный удар в нос, вяло размахивал окровавленными руками и что-то мычал. Должно быть, снова приглашал присоединиться к их компании. Однако, стоило только мне обратить на него внимание, как он резко затих и согнулся, зажав руками пострадавший нос. Остальные двое просто лежали на камнях, не подавая признаков жизни.

Ромашка всхрапывала и трясла головой, требуя продолжения веселья, но я поспешно уехала с полянки. Лошадь нервничала, так что мне пришлось ласково поглаживать её по шее и дрожащим голосом говорить ласковые слова, пока она не пришла в себя окончательно.

– Ромашка, ты же моя хорошая… и умная… добрая лошадка – жарко бормотала я, глотая слёзы.

Сказать, что я испугалась – всё равно, что просто промолчать. И только тот факт, что уже смеркалось и в лесу становилось совсем темно, удерживал меня на краю сознания. Если я не вернусь домой в самое ближайшее время – у меня могут быть крупные неприятности. Я не думаю, что папенька будет настолько лоялен, что просто махнёт рукой, если заметит моё отсутствие. А вообще – самым большим желанием было желание заползти под одеяло и там дать волю своим эмоциям.

Лошадь продолжала испуганно всхрапывать и косить глазом. Быть может, оттого, что не чувствовала в моём голосе искренность…

Оказывается, я жуткая трусиха, потому что страшно испугалась этих людей, не то, что бесстрашная Полина… Я размазывала слёзы по лицу и прерывисто вздыхала, полностью доверив Ромашке самой искать дорогу домой. Впрочем, кобыла меня не подвела, и когда уже стало совсем темно, впереди показалась дозорная башня крепости, где горели два факела. Я кое-как привела себя в порядок, высморкалась в носовой платок и пригладила рукой волосы, дабы избежать ненужных вопросов. Достаточно будет и того, что я вернулась с прогулки так возмутительно поздно.

– Ординарец милорда Эйлбарта приходил. Спрашивал, не возвращались ли вы с прогулки – хмуро сообщил конюх, когда забирал у меня Ромашку.

Я кивнула головой и поплелась в сторону дома. О, нет! Ну, кто бы сомневался? На крыльце, с масляным фонарём в руке, торчала кормилица, в волнении прижимающая руку к объёмной груди.

– Ох, да как же это так, леди Айлин? Да разве так можно? Гуляешь, незнамо где, да ещё и в одиночестве? Уж сколько раз было говорено – так нет же…

Я согласно мычала что-то, торопливо шагая позади Брины. Слава Великому, в свете фонаря была незаметна размазанная грязь на моём лице, так же, как и следы слёз. Про сегодняшнее происшествие лучше молчать, иначе меня не то, что на прогулку по лесу – во внутренний двор только с дюжиной солдат будут выпускать.

Привычное бубнение Брины не отвлекало меня от собственных мыслей, и поэтому появление отца стало для меня сюрпризом.

– Ну, наконец-то! – он стоял возле лестницы, поджав губы. Даже отсюда я видела его раздражение и злость.

Ещё бы! Он решил, что я поступаю вопреки общепринятым нормам поведения исключительно ему назло, лишь бы его позлить. Н-да… и ещё уехала из дома, громко хлопнув дверью… отец сложил руки на груди, в его светлых глазах был огонь непрощения.

– Ой, папенька! Мы с Ромашкой решили немного прогуляться, отправились в сторону тракта… а потом я… даже не понимаю, как я могла так задержаться… просто я немного взволновалась сегодня, вот и… потеряла счёт времени. Папа, а можно мне ещё купить пару новых шляпок? К тем амазонкам, о которых мы договорились.

Я в недоумении разводила руками и осознавала всю тяжесть своего проступка. Отец же подошёл ближе и понимающе хмыкнул, закатив глаза. Мой расчёт оказался верным – поняв, что я способна думать только про обновки, всё встало на свои места. Из его глаз стало уходить подозрение и недовольство, он просто вздохнул и обнял меня, поцеловав в лоб, как малышку. От его камзола пахло кожей и ещё чем-то знакомым…

– Я не сержусь, дорогая… просто, в следующий раз возьми с собой венчик, можешь поучиться пользоваться им на манер малой булавы, а ещё лучше – кого-нибудь с собой в качестве охраны. Мне не нравится, что ты выезжаешь одна за периметр крепости… и да, ты можешь купить себе всё, что только захочешь.

Мне было неудобно говорить о том, что я потеряла оружие, которое дала мне кузина Полли, поэтому просто закивала головой. Кстати, надо бы потом как-нибудь заметить, что венчик подходит и в качестве метательного оружия тоже…

Поэтому я изобразила улыбку ласковой дурочки и быстро ретировалась, пожелав милорду Эйбарту приятных снов. Сама же поплелась вслед за Бриной наверх, отказавшись от ужина и сославшись на свою усталость. Кормилица тут же взволнованно зашкворчала относительно моего отказа от ужина: «Да что же это деится на свете? Кушать нужно хорошо, и так непонятно, в чём душа держится!». Но я сделала вид, будто этого не слышу, попросила горячую ванну. После чего быстро заползла в кровать и сделала вид, будто я сплю.