– Без бумажки ты букашка! – с ухмылкой пробормотала я, оглядывая здание со всех сторон.

Дело в том, что несмотря на то, что я уже примерно представляла себе, что я должна сказать, чувство неуверенности не покидало меня. Мои вчерашние попутчики и информаторы в этом мире упомянули, что определённая часть населения неграмотна и крайне редко покидает пределы своего населённого пункта. Собственно говоря, на это и был мой расчёт, да и проверить мои слова возможности в любом случае не будет. Если уж на то пошло, я готова побожиться, что меня зовут Вален Тина и я из неведомой мне деревни близ Дижона. Так бы и сидела в своём посёлке, если бы не страшное горе, бедная я, бедная! Так неужели уважаемые господа в красивых костюмах обидят честную женщину и не выдадут ей необходимые бумаги?

Примерно так я размышляла, с усилием открывая тяжёлые резные двери, обитые железными полосами. Попав из удушливой уличной жары в полутёмное прохладное помещение, мне понадобилось пару мгновений для того, чтобы понять, что передо мною находятся ещё пара ступеней и длинный коридор со множеством дверей. Одни товарищи с сосредоточенными лицами офисных работников неторопливо проходили мимо, другие, очевидно, просители (а таких было большинство), растерянно оглядывались вокруг или же выясняли друг у друга, куда им следует обратиться в конкретно их беде.

Н-да уж… при взгляде на толпу людей внутри здания, мечта посетить рынок растаяла, как дым. Даже если предположить, что я смогу «победить систему» и покинуть это место живой, вряд ли я к тому времени захочу любоваться на что бы то ни было. Я встала в ближайшую ко мне очередь и поинтересовалась у заросшего мужика:

– Доброго дня вам, уважаемый! Мне бы паспорт получить, это в какой кабинет?

На что мужик сурово посмотрел на меня, одёрнул тонкую рубаху и с сомнением в голосе произнёс:

– Нешто я знаю? Это к письмоводителю, поди, а может, к храмовникам… знать бы наверняка, кто этим ведает…

Подобный расплывчатый ответ меня мало устроил, так что я настойчиво искала соответствующие надписи на кабинетах и обращалась к другим страждущим. В результате чего была послана к помощнику письмоводителя, самому письмоводителю и прочим должностным лицам.

Время шло, я успела устать и проголодаться, но в заветную дверь, где выслушали бы моё жалобное нытьё по поводу утери документов, так и не попала. Граждане, терпеливо стоящие в коридоре и выходящие из высоких кабинетов с очумевшими лицами, столь же покорно судьбе готовились к тому, чтобы стоять вновь. Это в том случае, если они не угадывали с дверью.

Стоит ли говорить, что совсем скоро я начала тихо звереть? День близился к завершению, а ничего путного я так и не сделала. Поэтому, улучив момент, я успела ухватить бодро двигавшегося молодого человека за рукав и решила выяснить, «в очередь к какому окну мне стоять». На что тот только сердито отмахнулся от меня и что-то злобно забормотал.

Второй мужчина оказался то ли менее расторопным, то ли более сердечным, но подсказал, что я могу обратиться к господину Сентри Поль, он ведает столь отдалённым селением этого Департамента, возможно, он сможет мне помочь.

Мне же оставалось только выругаться сквозь зубы и отправиться на поиски этого уважаемого человека. Табличек не было, но методом исключения я обнаружила искомое. Одним словом, не прошло и полгода, как я ввалилась в крошечный кабинетик и увидела невысокого и довольно тщедушного мужчину неопределённого возраста. Он сидел на явно неудобном стуле и загадочно смотрел на стену напротив своего письменного стола.

– Чего тебе? – устало спросил он у меня, переведя взгляд на мою скромную персону и глубоко вздохнув.

Ну, знаешь! Как по мне, так даже тётки советского образца в паспортном столе времён застоя проявляли большее уважение к своим посетителям.

Глава 7

– Паспорт получить хочу! – злобно ответила я, взяла немного кособокий стул у стены и плюхнулась на него с таким видом, который внятно намекал на то, что я намерена добиться исполнения своего требования. – Меня зовут Вален Тина, сама я родом из Дижона. Но случилось так, что я покинула родину предков, а потом и вовсе потеряла паспорт. Прошу принять меры… документ мне выдайте, в общем!

Далее я в красках сообщила, что вдовствую уже который год, то есть являюсь представителем незащищённых слоёв населения, а в данный момент намерена добиться справедливости. В середине моего монолога Сентри Поль приподнял бровь, как бы намекая на то, что у него нет большого желания оказать мне посильную помощь. Более того, он даже охамел до такой степени, что решил высказать это вслух:

– Прошу прощения, госпожа Вален, но боюсь, что я не могу вам помочь, думаю, что вам лучше обратиться с этим вопросом к…