На что тот только хмыкнул и сообщил, что большая часть посетителей – крестьяне с поселений вблизи Сен-Симона. То есть не так. Неграмотные крестьяне. Хотя, моя задумка и нова, и остроумна, разумеется. Как-то так! После чего господин Сентри испросил дозволения удалиться, даже спиной выражая самодовольство.

– Кажется, это было фиаско, - пробормотала я, но всё же решила стоять на своём – от меня есть несомненная польза.

То есть, несомненная скрытая польза.

Не успела я плюхнуться на своё рабочее место в углу холла, как передо мной выросли два мужичка самого крестьянского вида, которые смотрели на меня с определённым сомнением и слабой надеждой в глазах.

– Вы чего-то хотели, уважаемые? – поинтересовалась я, сообразив, что мужики не решатся сегодня что-то сказать.

– Дак это! – вышел вперёд один. – Мы к вам, значит… за справедливостью! Вчера помогли вы мужику. Так он из наших был, товарищ наш. Вот и мы собрались, чтобы это… торжество правды, совсем как в книге Всемилостивейшего! Братья мы, значит! Дом у нас есть, и хозяйство справное, вот… ещё святой последователь Всемилостивейшего писал, что сосед твой ближе отца должен быть, только вот коварству человеческому предела нет! Сосед совсем житья не даёт, говорит, мол, нету закона такого, чтобы…

Я подпёрла голову кулаком и приготовилась слушать все прегрешения соседа этих мужиков против Книги Всемилостивейшего, против заповедей всех его соратников, и в целом, против рода человеческого!

Хотя, если бы я вовремя делала перерывы в работе, то могла бы услышать прелюбопытную беседу, которую имели наши сотрудники во внутреннем дворике здания управы. Кроны платанов и кедров, а также кусты азалий, пиний и роз скрывали двор от палящего солнца и ровно ничто не препятствовало проводить здесь время в редкие минуты отдыха от забот города.

– Дорогие коллеги! Сколь долго мы должны терпеть эту милую даму, протеже нашего уважаемого мэра? – рассеянно поинтересовался мужчина в элегантном костюме, который сидел в лёгком плетёном кресле и задумчиво вертел цепочку от карманных часов. – Признаюсь вам честно, вначале я просто счёл её бесполезной милой трещоткой, а это её желание осчастливить всех сирых и убогих – странной причудой. Всё же госпожа Вален – благородная дама из старой и уважаемой семьи, но… и сама госпожа Тина весьма необычная дама… если можно так выразиться.

– Пожалуй, вы несправедливы к даме! – усмехнулся господин Сентри. – Она просто очаровательна, но увы! Далеко не всё знает о реалиях мира.

– Это только ваше мнение… - засмущался Дени. – Но в одном вы правы – её бы энергию да в мирное русло!

– Не вижу каких-либо препятствий для того, чтобы это самое «русло» ей обеспечить, - пожал плечами господин, наигравшийся с часами, - как я припоминаю, в вашем ведомстве, Поль, находится поместье… как там… так отчего же не сбагрить эго этой милой даме? Точнее говоря, дать ссуду из городской казны на его приобретение, с отсрочкой платежа, она порадуется нашему благородству, уверяю вас.

Коллеги с сомнением переглянулись между собой – конечно же, никому не нравилась эта настырная дамочка, но не до такой же степени, чтобы продать ей старое поместье господина Гийома. Кто знает, возможно её надоест эта ерунда со временем? Да и потом – брать на себя ответственность никто не хотел.

– Да бросьте вы! – нахмурился всё тот же господин с часами. – Не на смерть же её обрекаем, в конце-то концов. А с мэром я сам договорюсь, так и быть.

Мужчины оживились, переглядываясь между собой – а ведь это дело! Всё равно, с этим поместьем давно надо было что-то решать, только вот всё не с руки было. А если уж и с мэром договорится, так вообще здорово!

Глава 13

***

Трое мужчин сидели на открытой веранде возле одной забегаловки и рассеянно кидали кости. Им порядком осточертело безделье, но приказа ослушаться они не могли. А он был конкретным – разыскать бабу и приглядывать за ней, покуда не явится представитель Заказчика. После чего передать её представителю, получить материально выраженную благодарность и позабыть про всё это.

– Сколько можно торчать здесь? – Гмыря был в привычном дурном расположении духа и не скрывал, что его всё раздражает. – Просто сидим и смотрим, как идиоты! И за кем? За посудомойкой?

Правда, быть может, его скверное настроение обусловливалось ещё и тем, что ему категорически не везло в игре в кости. В то время, как рядом с его подельниками высилась приличная горка меди, среди которой сиротливо сверкал целый серебряный – весь заработок Гмыри за последние две недели ежедневного дежурства на городских воротах. Он не гнушался класть себе в карман определённую мзду, разумеется, не забывая при этом делиться со своим непосредственным начальником. Тот имел свою определённую таксу, стражник сначала зарабатывал и отделял несколько монет для начальника стражи, а там мог и себе немного пощипать. И вот сейчас печально наблюдал, как его заработок небрежно ссыпается в кошель и исчезает в кармане у Кривого. «Косая сволочь!», - со злостью подумал Гмыря. Он бы и ещё что-то придумал, уже про Свистуна, только не успел.