– Госпожа Тейна! Как я рад, очень рад увидеть вас в добром здравии! – проскрипел дедушка. – Каждый день, что прошёл в ожидании вас, моя дорогая, для меня был как год!

– Да, я также счастлива познакомиться с вами, господин Алан, - произнесла Танна и вежливо улыбнулась.

Посланник, который стоял поодаль, кинул на дедка ироничный взгляд. «Ну, ещё бы… в таком случае, опоздай мы на пару дней – и всё, свадьбы уже не быть!». Возможно, уважаемый господин Робер думал точно так же, поскольку венчание в местном храме было назначено уже на следующий день, дав своей суженой время только на то, чтобы она успела отдохнуть и привести себя в порядок. И действительно, чего тянуть? Посланник с интересом рассматривал убранство особняка жениха Танны и думал о том, что этот мальчишка, господин Вален, правильно сделал, что вцепился в дедусю. Дело того стоило.

Посланник покидал стены Бурже даже с некоторым сожалением –его последнее дельце оказалось не только прибыльным, но и очень интересным. Он мысленно пожелал деду проскрипеть ещё немного, потому что благополучие его супруги теперь напрямую зависит от жизни самого дедуськи.

***

Бывший староста Клод стоял возле своей калитки и наблюдал за тем, как Себ бодро шагает по деревне. Клод молча сплюнул под ноги и покосился на него. Он не то, чтобы не любил этого мужика, а скорее, недолюбливал. Вечно он вёл себя не как все – хмурый до нелюдимый. Запрётся в своём домишке и сидит, как сыч! Тьфу, недаром говорят, что пришлым веры нет. А тут ещё и это – вместо уважаемого человека новая хозяйка поставила старостой этого оборванца! Обидно, конечно, но он это переживёт – лишь бы с земли не погнала, вот это будет плохо.

Хотя, что тут на этого Себа пенять, когда сами виноваты… с Клодом всегда делался нервический припадок, когда он вспоминал, что из-за двух своих баб… он лишился многого. Ладно дочка, но жене-то он внятно намекал, что нужно делать! Теперь вот, страдай! Клод смотрел, как его любимая супруга быстро и сноровисто перетаскивает здоровые мешки с овощами и складывает на телегу. Доченька тоже не оставалась в стороне, с хеканьем поднимала большие корзины с фруктами. Клод решил, что он будет три дня молиться Всемилостивому за то, что эта новая хозяйка не отобрала ещё и у него телегу и лошадь. А без них ему совсем никак.

– Куда-то собрался, али как? – к калитке, возле которой с праздным видом стоял бывший староста, приблизился его свояк Пьер, которому уже «выпала честь» познакомиться с новой хозяйкой поближе. Смеху-то по деревне было!

– Да как тебе сказать… - замялся Клод. – Вот, дай, думаю, съезжу в город, продам хоть что, с огорода-то своего!

После того, как заявился Пьер в непотребном виде и стал рассказывать небылицы, смеялись над ним крепко. Да не просто так, а в лицо прямо, обзывались по-всякому… а что он хотел? Вот и Клод не горел желанием брать с собой его в город, а кто бы на его месте захотел? Вот то-то и оно! Хотя, вроде как, не чужой человек… да и сам он, Клод то есть, выходит, тоже как пострадавший…

– Возьми меня с собой! – тут же оживился Пьер. – Возьми! Мне тоже надо… да хоть яблок свезти на базар, и то дело! Хоть и не дадут нонче цены, а всё одно – не на ветках сгниют.

Клод с сомнением посмотрел на просителя, помялся, потом нехотя сказал:

– Отчего не взять. Возьмём, родня, чай!

Пьер быстро кивнул и побежал за товаром, которым он собрался торговать. Да и пусть его! Лишь бы только он оставил свою идею – жаловаться в городскую управу на беззаконие, творимое новой хозяйкой. И телегу с лошадью ему не вернут, и внимание лишнее привлечёт. Клод сделал себе зарубку снова напомнить про уговор не злить эту дурную бабу.

Глава 29

Как я и предполагала, Себастьен явился сразу же после завтрака. Леони подготовила одну из комнат, куда притащили старый письменный стол на вычурных ножках и пару кресел. Из обстановки пока всё, но после маленького чуланчика в забегаловке Леони, который служил мне спальней, кабинетом и будуаром, я полагала, что жаловаться мне не на что.

– Прошу, присаживайся.
– улыбнулась я, заметив, что Себ в нерешительности топчется у порога. – Нам есть о чём поговорить. Или ты чего-то опасаешься?

– Да нет… это я так… - во взгляде мужика я заметила маету, которую ранее там не наблюдала, поэтому решила тут же прояснить:

– Лапочку не бойся. Она просто так на людей не кидается. Только за дело.

– Теперь мне стало гораздо легче, - криво усмехнулся староста, – буду стараться соответствовать её высоким стандартам поведения.

Я согласно кивнула, и дальше беседа перетекла в деловое русло. После наших долгих размышлений, каких-то расчётов и рисования схем, пришли к согласию, что общие сады нужно поделить между несколькими семьями – тогда и досмотра за ними будет больше, и ответственность, опять же. А в то, что спрашивать я буду, думаю, что деревенские уже усвоили. Впрочем, при случае, не грех и напомнить, конечно…

Теперь про рыбалку – я не ошибалась – та бухточка тоже принадлежит мне, это так. Но как-то особо её никто не использует. Во всяком случае, суда не швартуются, надобности такой нет. Местные рыбачат, конечно, не зря же у них возле каждого дома рыбачья снасть висит. Улов «мимо кассы», разумеется. Однако, мы порылись в старых записях, которые я отобрала у Клода, там были указаны вполне разумные налоги, которые платил каждый рыбак за возможность вылавливать рыбу. Впрочем, мы с Себом порешали и сошлись на том, что местные могут часть налога отдавать мне рыбой, всё равно, ледники пустые. Да и в перспективе это может оказаться для меня более прибыльным, нежели просто деньги.