— Все только о тебе и говорили. Точнее, говорили все о ведьме Алых озер, забравшей с собой в Министерство какого-то тихоню. — Улыбка Валерианы вмиг померкла. — И о Мелиссе говорили. Ох, бедная Мелисса. Она так и не вернулась обратно.

Лавр опустил взгляд и сжал под столом кулаки.

— Она ведь вызвалась тебя сопровождать, так?

— Н-не… совсем. Директор отправил ее сопровождать меня.

— Да? Вот как… Ты что-то знаешь об ее судьбе?

Лавр покачал головой.

— Вы же наверняка слышали, какой переполох тогда был в Министерстве.

— Слышать то я слышала, да толку от этого? — Колдунья пожала плечами. — Я, знаешь ли, мало чужим словам верю. Натура у меня такая. Раз собственными глазами не видела, то и верить на слово никогда не поспешу. Но вот что странно, — Валериана наклонилась к Лавру, заговорив шепотом, — мы все беспокоились о Мелиссе. Многие профессора напрямую обращались к директору Терну, чтобы он все раз и навсегда прояснил. Но он… как-то невнятно от них отмахивался. А в конце концов и вовсе заявил, что Мелисса с большой вероятностью пополнила ряды темных магов, последовав за ведьмой Алых озер. Они были друзьями. Ты знал?

— Это правда, — сказал Лавр и поспешил пояснить: — что они были друзьями — правда. О том, что случилось с ней и ведьмой Алых озер я не в курсе.

Ненадолго за их столом наступила тишина.

Лавр думал о профессоре Рапоса. Оказывается, многие в Академии беспокоились о ее благополучии, пусть никто из них и не знал, что она — всего лишь фамильяр Марии.

Возможно, самый любимый из той троицы, запавшей Лавру в душу.

— Что ж, какой-то невеселый разговор у нас получился. Да и чего я тебя этими разговорами мучаю? — Постучав по крышке подноса, женщина лукаво подмигнула Лавру. — Что будете заказывать, господин маг Министерства?

В голосе Валерианы вновь зазвучали веселые нотки.

— Чего-нибудь горячего.

Погода за окном располагала к употреблению согревающей изнутри пищи.

— Я бы съел Вашего фирменного тыквенного супа. И… Вы еще печете тот хлеб? Который с чесноком и зеленью?

В мгновение ока из-под подносной крышки заклубился оранжево-желтый пар, стоило только Валериане произнести складное коротенькое заклинание переноса. Открыв крышку, она представила перед взором Лавра большую чашу с супом и несколько треугольных чесночных булочек.

— Кушай, малыш, — сказала Валериана, выходя из-за стола. — Я рада, что ты еще не забыл вкус моей стряпни.

Запах чеснока возбудил аппетит. Но оказалось, что есть, когда на тебя смотрят десятки пар глаз не так-то просто. Лавр изо всех сил старался не обращать на учеников внимания, но против воли ложка в его руке дожала в такт дрожи его пальцев. Он так боялся сделать что-нибудь не так.

«Нужно успокоиться. Это всего лишь дети, — говорил он себе. — Госпожа Мария бы и бровью не повела в такой ситуации».

Мысль о Марии утащила его душу куда-то на глубину, он ощутил, как в груди вспыхнула боль. Удивительно, как много чувств зародила их встреча, и как ярки воспоминания тех дней в его памяти.

Лавр был знаком с Марией так недолго, но она смогла оставить в его жизни след, который никогда не исчезнет.

Он и предположить не мог, что от возвращения в Академию на него нахлынет столько воспоминаний. Это место теперь не казалось ему настолько огромным, что можно было спрятаться в любом углу. Теперь он был в центре внимания, которого так тщательно всю жизнь сторонился. Но кое в чем госпожа Валериана была права, теперь, когда он был магом Министерства, он не мог позволить себе оступиться.

Только не на глазах этих молодых колдунов и колдуний, видевших в его фигуре, в этих синих одеждах образец для подражания. То, к чему они должны были стремиться. К их мечтам.

С остатками своего запоздалого обеда Лавр расправился быстро и, оставив глубокую чашу на столе, направился к выходу уверенной походкой, и даже поздоровался с некоторыми учениками, когда перехватывал их взгляды.

Теперь восхищение в их глазах он воспринимал с высоко поднятой головой.

Ведь он — маг Министерства не только для себя, но и для них.

Только вот если бы в детстве Лавру сказали, что повзрослев, он станет магом Министерства, и одним лишь своим видом будет внушать всем вокруг чувства трепетного страха и уважения, то Лавр бы не на шутку испугался такого предсказания. Ведь в те дни, когда единственной заботой для него было не попасть под горячую руку Руты и составить какое-нибудь простенькое заклинание по ее заданию, Лавр мог мечтать лишь о спокойной жизни вдали от континента. На удаленном острове, где каждый знал друг друга с рождения и ничего не утаивал от соседа.