«Может, это и неплохо, что он увязался за мной, — подумал Лавр, вновь посмотрев на ученика. — Возможно, он сможет рассказать о Сириусе что-то еще».

Например, почему Сириус боялся Сестер?

Сестры были безобидны.

Если верить Павле и ее сестрам, то учение Великой Матери запрещало любое проявление насилия иагрессии. Сестры только и делали, что молились, путешествовали по континенту и старались помочь всем, кто в их помощи нуждался.

Было ли этого достаточно, чтобы вселять страх в душу величайшего мага в истории?

«Наверное, есть какая-то причина», — решил Лавр.

А еще взял на заметку, что было бы неплохо узнать об этом у самих Сестер.

С такими мыслями Лавр задремал и проснулся от настойчивого стука в дверь.

На секунду испугавшись, он быстро взял себя в руки. Вспомнил, что женщина, которой он заплатил за комнату, обещала принести им ужин.

— Стучу-стучу, а вы все не открываете! — с порога начала причитать женщина, держа в руках деревянный поднос.

На нем в двух тарелках была еда — что-то непонятное, пахнущее рыбой.

— Малец уже спит, поди, — продолжила она, попытавшись ступить вперед.

Но Лавр преградил ей путь, оставшись неподвижно стоять в дверном проеме.

— Да, ребенок уже спит, — подтвердил колдун догадку женщины, недоверчиво поглядывая на еду, которую она принесла. — Спасибо за ужин.

Лавр протянул руки, в попытке перехватить у женщины поднос. Но та, словно у нее пытались забрать нечто драгоценное, держала поднос мертвой хваткой и ни в какую не хотела его отдавать.

— Спасибо… за ужин?.. — неуверенно повторил Лавр, чуть дернув поднос на себя. — Это же для нас?..

Женщина нехотя, но все же отдала его Лавру.

— Хорошо, что мальчик уже спит, — сказала она и добавила шепотом: — Не стоит его будить. Пусть спит.

Лавр оценил поведение женщины, как странное, но поблагодарив ее за ужин, поспешил распрощаться с ней, толкнув дверь мыском сапога.

Поднос с едой он оставил на небольшом столике у окна. Пригляделся к тарелкам, понюхал то, что собирался съесть и, решив, что в портовом городе просто не могло быть тухлой рыбы, принялся за трапезу.

Малыша Шалфея он будить не стал.

???

Проснулся Лавр от странного ощущения невесомости, окутавшего его тело, когда что-то подбросило колдуна вверх. Неприятное чувство пустоты в груди опустилось вниз к животу, и от испуга Лавр резко открыл глаза. Комната вокруг ходила ходуном, вертелась и кружилась, вызывая у Лавра чувство тошноты. Съеденная рыба поднималась к горлу, и вот-вот была готова вновь оказаться вне его желудка.

— Профессор, придите в себя!.. — услышал Лавр голос малыша Шалфея. — Ну же!..

В ушах у Лавра стоял гул и свист. Он попытался сосредоточиться и сфокусировать зрение на какой-нибудь точке, но мир перед его глазами продолжал расплываться в причудливой спирали.

— Профессор Лаурус!

Звонкий хлопок эхом ударился о стены, а после прозвучал тихий, похожий на скулеж стон.

— Да закрой же ты рот!

Грубый мужской голос вырвал Лавра из оцепенения, и колдун, наконец, смог оглядеться. В комнате царила настоящая разруха: кровати разломаны в щепки, шкаф для одежды лежал на боку без дверей, столика нигде не было видно. Через выбитое окно в комнату проникал холодный завывающий ветер.

Малыш Шалфей вновь позвал его:

— Профессор! Да что с Вами?!

И правда, что с ним?

Чувство невесомости никак не пропадало, и Лавра осенило! На нем используют магию. Но кто? Как? И зачем?

— Профессор!..

Малыша Шалфея держал за горло высокий ведьмак — конусная шляпа с широкими полями скрывала его лицо. Другой мужчина, бесспорно волшебник, ведь в руках у него была волшебная палочка, удерживал с ее помощью в воздухе Лавра, словно тот ничего не весил.

— Кончай пацана и пошли! Из-за него столько шума поднялось!

Малыш Шалфей отчаянно брыкался, желая вырваться из хватки ведьмака и укусить его. Но ведьмак был слишком сильным и ловким. Совладать с ребенком для него не составляло никакого труда.

Лавр попытался пошевелиться, но тело не слушалось его. Даже губами не пошевелить! И что он за колдун такой, если не может произнести заклинания. И что за заклинание на нем использовали, раз он ни на что не был сейчас способен?

Некстати перед глазами всплыл образ женщины, принесшей ужин.

«Так она пыталась меня предупредить», — вдруг осознал он причину ее странного поведения.