И малыша Шалфея просила не будить, чтобы он не съел отравы.

«Но я ничего не почувствовал, когда ел».

— Профессор!..

Волшебнику надоело слушать детские крики. Он махнул волшебной палочкой, и Лавр отлетел к стене. Удар пришелся на спину, и от боли, что пронзила позвоночник, у колдуна перед глазами заискрили белоснежные вспышки. Лавр оказался на полу.

— Профес!..

— Я сказал замолчать!

Волшебник выхватил малыша Шалфея из рук ведьмака и, удерживая его за шею, поднес мальчика к окну.

— Как же ты надоел!..

Лавр хотел пошевелиться, но не смог. Хотел закричать, чтобы волшебник отпустил его ученика и не смел его трогать, но его губы слиплись, и Лавр был не в состоянии их разомкнуть.

— Он ведь колдун, да? — спросил волшебник у ведьмака. — Против его смерти ты не возражаешь?

— Делай что хочешь, — безразлично произнес ведьмак, направляясь к Лавру. — И пошли уже. Скоро весь город сюда слетится.

Он поднял Лавра за шиворот его одежды и перекинул несопротивляющегося колдуна через плечо. Лавр видел, как волшебник отвернулся обратно к окну и отшвырнул от себя малыша Шалфея, позволяя тому упасть.

Из горла Лавра вырвался мучительный скрипучий стон.

— Вот и все.

Волшебник хлопнул ладонями друг о друга, будто стряхнул с них повседневную пыль.

— Кто он вообще такой? — спросил он не то у себя, не то у ведьмака.

И повернулся к окну спиной.

Лишь поэтому волшебник не смог заметить, что малыш Шалфей, которого он только что сбросил со второго этажа, не упал, а висел в воздухе, будто умел летать. Но летать умели разве что ведьмы в те далекие времена, пока еще помнили, как заговаривать метлы для полетов, а не уборки уличной грязи. Поэтому волшебник и помыслить не мог, что подобное возможно.

— Обернись! — крикнул ведьмак.

Но для волшебника было слишком поздно.

Малыш Шалфей вскинул вперед руку, и мужчину отбросило к стене, как недавно Лавра. Ведьмак сбросил с плеча своего пленника, но успел только закрыться от невидимого удара, выбив собой дверь.

Первородная магия разряжала воздух, ей пропитывалось все вокруг.

Малыш Шалфей залетел в комнату и опустился на пол, не сумев совладать с дрожащими коленями.

«Пусть и Первородный, — подумал Лавр, — но все равно ребенок».

И в таком маленьком теле таилось столько силы, что при неправильном использовании, она могла сжечь все вокруг.

— П-профессор… Вас отравили?..

Лавр смог только моргнуть.

— Как же быть?.. Что же делать?.. — на глазах малыша Шалфея навернулись слезы бессилия и отчаяния. — Нужно позвать на помощь.

Но кого ему звать?

— Я знаю, профессор! Нужно найти Павлу и ее сестер!

«Хорошая идея», — подумал Лавр.

Но идти он не мог.

И пусть ему не хотелось подвергать ведьм опасности, они были единственными, кто мог им помочь. Малыш Шалфей, пусть и обладал магией, способной творить настоящие чудеса, управлял ею так плохо, что был опасен как для себя, так и для окружающих.

— Я их найду! И сразу же приведу сюда, но!..

Малыш Шалфей огляделся. Ведьмак и волшебник начинали приходить в себя. Понимая, что если сейчас уйдет на поиски ведьм, то рискует вернуться в пустую комнату, он добавил:

— Я не могу Вас оставить…

Мальчик подполз к Лавру и, схватив колдуна за руку, попытался оттащить его в сторону.

— Не могу здесь бросить…

Но Лавр для него был слишком тяжелым.

Осознав это, малыш Шалфей в голос захныкал, бросив бессмысленные попытки помочь своему учителю.

— Простите… Я такой б-бесполезный!..

Лавру хотелось сказать, что это не так. Хотелось утешить малыша Шалфея. Но онемение сковало и его тело, и его голос. Ему оставалось только смотреть на заливающегося слезами мальчика, пока со стороны не послышался низкий, сиплый голос Павлы:

— Хватит реветь.

Ведьма неожиданно возникла рядом с Лавром и малышом Шалфеем и, подхватив Лавра, подняла его на ноги, будто он ничего не весил.

«Сильная…» — с неким восхищением подумал колдун.

— Нужно немедленно убираться отсюда, — сказала Павла, потащив Лавра к лестнице.

Малыш Шалфей последовал за ними, напоследок обернувшись к лежащим на полу мужчинам.

???

— А как… как Вы узнали, где мы?

Лишь когда опасность в лице волшебника и ведьмака осталась далеко позади, малыш Шалфей решился задать этот вопрос. Место, в которое Павла привела их — а Лавра и вовсе дотащила — ведьма назвала безопасным. Но насколько оно было безопасным? И можно ли было верить ведьме, которая появилась перед ними именно в тот момент, когда Лавр и малыш Шалфей нуждались в ней больше всего?