Взглянув в сторону, девушка обнаружила кровать, с неподвижно лежащей обезображенной женщиной.

«Что с ней произошло?» — вокруг теснились бесконечные ряды коек. На каждой стонал травмированный человек.

«Война, доктор», — медик, что так странно называл её, зажимал грязной рукой кровоточащую рану на шее, и Айлин знала — он не жилец, исцеление невозможно. Чуда не произойдёт.

«Какая война? Безумие!», — Лин уже плакала навзрыд, пытаясь удержать этого молодого целителя здесь, среди живых, но пульс гас под её окровавленными пальцами. Айлин осмотрелась — она стояла в фантастическом помещении: вокруг всё блестело сталью и стеклом, а на прозрачных панелях плыли различные символы. Что было действительно странным — Айлин понимала, значение красных и зелёных кривых, знала, почему меняются цифры на мониторах. Да, эти стеклянные панели назывались мониторами, и они служили для наблюдения за жизненными показателями разведчиков, отправившихся к разлому на западе от места крушения. Оттуда исходили сильные магнитные колебания.

«Сейчас, Джек, сейчас я всё исправлю» — шептала целительница, нажимая кнопки на пластиковой клавиатуре. Красные цифры стали зелёными. Она сумела повысить уровень кислорода в его крови, и Джеку стало лучше. Но как её брат может быть в разведке, если лежит в капсуле? И умирает из-за повреждений системы жизнеобеспечения при крушении.

«Необходимо срочно восстановить питание, пока органы не отказали» — зачем она говорит сама с собой? Потому что это успокаивает, помогает не сойти с ума от страха за единственного родного человека.

«Елена! Уходим, сейчас всё взлетит на воздух!» — перед Лин оказалось помещение, заполненное капсулами жизнеобеспечения.

«Мы не можем, Марта! Эвакуация не завершена, многие могут не успеть!» — она пыталась ввести код на панели, но система сошла с ума и отказывала раз за разом в доступе. Айлин от бессилия с силой ударила в панель, разбив пальцы в кровь.

— Айлин! Решила убиться? — раздражённый голос Малена разрушил сон, оставив липкую муть в голове. Хотелось пить и плакать. Два невыполнимых желания.

— Просто дурной сон, — оправдывалась целительница, сдерживая слёзы.

— Ты сводишь меня с ума! До рассвета ещё несколько часов! — Мален поднялся со своего места и приблизился. Айлин вздрогнула, когда мужчина лёг рядом и крепко обнял её. Своим одеялом он укрыл их, стало теплее.

— Что ты делаешь, Мален?

— Обеспечиваю себе спокойный сон на остаток ночи, моя прелесть. И мне плевать, каким образом это реализуется. Либо ты спокойно уснёшь в моих объятиях и посмотришь обычные женские сны, или глаз не сомкнёшь, опасаясь за свою безопасность, — он обидно хмыкнул.

В этот раз Айлин промолчала. Только попыталась дышать ровно, чувствуя, как дыхание Малена согревает её затылок. Видение отступало, кошмар рассеивался, сменялся осознанием, что она лежит в объятиях привлекательного мужчины.

— Не ёрзай, ты мешаешь мне спать, — проворчал Мален, и девушка послушно замерла, вновь переставая дышать.

— С тобой слишком жарко, — попыталась оправдаться Айлин, и мужчина отпустил её. Он вымотался для соблазнения или изнасилования. Сейчас королю требовался крепкий сон.

— Разбудишь ещё раз — скину вниз, — пригрозил король, проваливаясь в сон. Айлин лежала, едва дыша, пока вновь не заснула. В этот раз видений не было, только ощущение горячих рук на талии, дарящих защиту надёжнее купола полиса. И почему-то Айлин была счастлива. Пробуждение вышло приятным: она прижималась к Малену, обнимая его одной рукой, спрятав лицо на мужской груди. Несмотря на тяжёлую ауру и пугающие способности, во сне мужчина казался беззащитным. Айлин понравилось лежать и слушать спокойный и размеренный стук его сердца. Не желая подвергаться насмешкам, целительница решила сказать, что не отодвинулась, испугавшись ночных угроз. Мален ведь предупредил, и теперь девушка лежала, прижималась всем телом к мужчине и вспоминала сон. Айлин не понимала значения пришедших образов и то, откуда они вообще взялись в подсознании. Если новые термины ещё можно списать на некогда прочитанное, то по поводу капсул жизнеобеспечения объяснения не находилось.

— Мне нравится, как ты прижимаешься, — Айлин пропустила пробуждение похитителя и теперь ощутимо растерялась.

— Я просто не умею летать, — отозвалась Айлин, приподнявшись на локте.

— Я выспался и не возражаю быть потревоженным, — мужская рука помешала Айлин сбежать. Мален довольно грубо дёрнул девушку к себе, роняя её обратно. А затем также быстро прижал к земле всем телом. Он словно гипнотизировал её взглядом, и вместо сопротивления Айлин с ужасом ощутила, что не возражает против такого положения дел. Горячее крепкое тело, волнующее, мешающее сделать нормальный вдох. Опасность, которую представлял этот мужчина, только подогревала кровь, заставляя Лин бояться собственных желаний. Как скоро, после пробуждения от гипноза, Айлин перестала думать о возвращении в полис? Практически сразу, к собственному ужасу. Не способная бороться с желаниями, девушка закрыла глаза, разрывая зрительный контакт. Мален рассмеялся, словно понял разрывающие её стремления и поднялся, освобождая девушку. Будь Айлин сейчас одна, она дала бы себе пощёчину, чтобы вернуть ясность мысли.

— Мне снились бредовые вещи. У тебя случайно нет объяснения, откуда они взялись в моей голове? Потому что, я уверена, раньше там таких знаний не было, — постаралась взять себя в руки Лин, тоже поднимаясь.

— Крушение или что-то позанимательнее? Например, первое сражение вчерашних партнёров? — Мален собирал вещи, не отвлекаясь на разговор, он привык к снам на утёсе. И даже почти нашёл им объяснение, которое предстояло чуть позже получить и Айлин.

— Я не люблю сны, особенно такие реалистичные, они вредят психике, это подтвердит любой целитель.