После отповеди, что знать мне этого не нужно, мы рванули в лес, где бабушка полночи провела возле источника. Случаев, когда я «вспоминала» про родителей, было много. Очень много. И они сейчас мелькали, как яркие узоры калейдоскопа.

Я всё забыла, словно этого и не было в моей жизни. Просто р-р-раз и пустота.

– Да, – хмыкнула женщина, явно наслаждаясь тем, что видела. – Матушка с твоей памятью постаралась на славу.

Наверное, любой нормальный человек, встретив ту, которая должна была быть для дочери самым родным человеком, радовался бы, но я нормальной не была. А ещё чувствовала, что с матерью что-то не так. Хотя нет – с ней всё было не так.

Яркая красота привлекала, а вот взгляд и жуткая улыбка отталкивали. Внутри меня поднимался холод, не имеющий ничего общего с силой. Понимание пришло, что не просто так бабушка оберегала меня, не просто так скрывала всё о матери. Понимание и принятие.

А потому я нашла в себе силы спокойно произнести:

– Что вам нужно?

Улыбка женщины стала шире, а потом она вовсе рассмеялась, от чего тьма заволновалась, потянулась к ней. Окутала ноги и замерла, словно верный пёс.

– Моя порода! – похвалила она, вот только от этой похвалы стало противно. – А я и не поверила сначала, что это ты. Источник хорошо постарался. Но испив твоей силы, сомнений у меня больше не осталось.

«Когда это она мою силу пробовала?» – подумала с недоумением, впрочем, внешне постаралась не показывать своего удивления. А через мгновение всё стало ясно – из темноты выскочила маленькая тварюшки, которая меня укусила. Крычи. Он взобрался на плечо матери и воззрился на меня своими чёрными глазами-бусинками. Так вот кто доносчик…

– Как помочь Алане? – мне хотелось прекратить этот разговор, который и разговором-то было сложно назвать. Так, жалкое подобие.

– Что? – наигранно удивилась женщина. – Даже не обнимешь матушку?

Я против воли сделала крохотный шаг назад и, вздёрнув подбородок, произнесла:

– А нужно?

Вновь этот смех, жуткий, пугающий. Но он резко оборвался, и женщина нахмурилась, даже глаза заблестели, будто она расплакаться готовилась.

– Хорошо же Фиона постаралась, – покачала головой и сделала шаг ко мне. Тьма всколыхнулась следом. – Ты моя дочь, Дарина, а ведёшь себя так, будто мы чужие люди.

Потому что мы ими и были. Чужими.

– Если я твоя дочь, то где же ты была всё это время? – нужно было промолчать, но я не смогла.

– Как – где? Здесь, – она обвела рукой пространство, на что я только фыркнула. Хороший ответ, а, главное, очень информативный.

– Здесь? – переспросила я, но картинка перед глазами стала расплываться. Элина, так звали мою несостоявшуюся мать, предвкушающе улыбнулась и, растворяясь, произнесла:

– Мы ещё встретимся и обо всём поговорим. Обещаю.

Меня выдернуло из темноты так же резко, как в неё затянуло. Я покачнулась, но устояла на ногах. С трудом сфокусировала взгляд на девушке, которая лежала на кровати. Она смотрела на меня со злостью.

– Я не отдам тебе ничего! – чётко произнесла она и закатила глаза, вновь начиная биться в припадке.

К ней подскочил отец, пытаясь предотвратить очередные увечья, но куда там. Ко мне он обернулся спустя минут пять:

– Ну, что?

А я не знала, что на это ответить. Я уже ничего не знала и не понимала, но столкнувшись с потухшим взглядом Мяуса, поняла, от кого стоит требовать ответы. Только даст ли он мне их, или клятва, которая лежит на его плечах, вновь не позволит?

Пришлось призваться:

– Я не знаю, чем могу ей помочь.

Изгнать тьму? Это было бы возможно, только если бы девушка так активно этому не препятствовала. А как изгнать тьму из той, которая этого не желает? Ответа на этот вопрос у меня не было.

Сделав шаг, вознамерилась обойти застывшего мужчину, но он неожиданно прытко подскочил ко мне и схватил за грудки:

– Ты обязана ей помочь!

В его глазах плескалось безумие. Сила всколыхнулась против воли, и я не смогла её остановить. Тело действовало само по себе – я протянула руку и прикоснулась ей к груди старосты. В нём не было тьмы, лишь боль, но и она не имела ничего общего с какой-либо заразой. Просто отец, желающий помочь своему ребёнку.

– Отпусти! – собственный голос показался чужим.

Удивительно, но мужчина послушался. Опустил руки, и шаг назад сделал, при этом всё так же смотря на меня шальным взглядом.

– Я прошу, – трясущимися губами произнёс он. – Нет! Умоляю! Помоги ей…

Мне стоило огромных усилий вернуть себе контроль над ситуацией и произнести вполне спокойно:

– Мне нужно время.

Староста хотел сказать что-то ещё, но остановился. Правильно, сейчас наши препирательства не принесут ничего хорошего. К тому же Алана вновь стала метаться по постели, издавая какие-то утробные звуки.