Я осталась одна в узкой, сырой камере, где стены дышали влажной, липкой холодной сыростью. Лёжа на каменном полу, ощущала, как каждое движение отдаётся болью в теле: скулы, плечо — всё болело от удара стражника, но сильнее всего — в груди. Моя гордость была раздавлена, как и остатки уверенности.

Время медленно тянулось в бесконечной цепи тёмных мгновений, и я перестала ощущать, сколько прошло часов, — был ли это день или уже наступила ночь. Обхватила себя руками, пытаясь хоть немного согреться. Каждая минута тишины становилась пыткой. Я не жалела о своём резком оскорблении, сказанном Лисандре. Особенно после её слов о Хранителе.

Вспоминать о нём было невыносимо. Я закрыла глаза и представила лицо своего защитника — резкие черты лица, острые скулы, взгляд, губы и глаза цвета молочного шоколада. Знал ли он вообще, где я сейчас нахожусь?

Сколько времени прошло с тех пор, как меня заперли, я не знала. В какой-то момент ощутила приступ усталости, проваливаясь в забытье. Но сон был беспокойным, и я металась на холодном полу. Мне снилось, как Хранитель пытался вытащить меня из этой камеры, и его лицо было искажено тревогой. Но когда я протянула руку, его образ растворился, оставляя меня одну, в темноте.

Очнувшись, я почувствовала себя ещё слабее. День прошёл, а помощь так и не пришла. Силадор и Иллария… Может, они ищут способ вытащить меня? Должны же искать! Я надеялась, что хоть кто-то из них придумает план, но чем дольше я ждала, тем тяжелее было бороться с отчаянием.

Холод становился невыносимым, и каждый вдох давался с трудом, как будто сама камера пыталась выжать из меня последние силы. Промозглая тьма обволакивала со всех сторон, и казалось, что в ней не было ни конца, ни начала, как в замкнутом пространстве, наполненном только сыростью и одиночеством. Я сидела, прижавшись к стене, стараясь согреться хотя бы собственным дыханием. Капли воды стекали с потолка, разрушая все попытки вжиться в это молчание.

Голова гудела от навязчивых мыслей. Воспоминания о Хранителе мерцали в сознании, как далёкий, едва уловимый свет. Я пыталась сосредоточиться на его лице, на этом знакомом и тёплом взгляде, который он иногда мне дарил. Эти образы были тем единственным якорем, который не позволял сойти с ума.

В какой-то момент я снова начала засыпать, измученная ожиданием, но громкий звук шагов вывел меня из полузабытья. Гулкое эхо разносилось по каменному коридору, и каждый шаг приближал их ко мне, заставляя сердце то замирать, то учащённо биться. Я поднялась на ноги, чувствуя, как по спине пробегают мурашки от холода и напряжения.

Дверь отворилась с пронзительным скрипом, и внутрь вошёл тот самый стражник, который когда-то допрашивал меня в своём кабинете. Его взгляд был таким же холодным и бесстрастным, как и в прошлый раз.

— Пойдёшь со мной, — коротко бросил он, не давая ни секунды на расспросы или размышления.

Я вгляделась в его лицо, пытаясь найти хотя бы намёк на эмоции, но ничего, кроме ледяной сдержанности, не увидела.

— Королева послала за мной? — сорвалось с моих губ, но голос прозвучал куда тише, чем я ожидала.

Он лишь мотнул головой в сторону выхода, давая понять, что разговоров не будет, и я, чувствуя дрожь в коленях, шагнула за ним.

Стражник молча вёл меня по холодным коридорам, освещённым лишь редкими факелами. Шаги отдавались гулом, и в этой тишине каждый звук казался невыносимо громким, как предвестие чего-то неизбежного. Хранителя рядом не было. Некому было закрыть меня от оскорбительных взглядов, некому заступиться, если всё снова выйдет из-под контроля.

Меня провели в уже знакомую комнату для допросов. Стражник, ни слова не говоря, указал на старый деревянный стул посреди комнаты, и я, сдавшись, села, ощущая, как от прикосновения к его холодной поверхности по телу пробегает ледяной озноб. Я попыталась сосредоточиться на собственном дыхании, и на том, как хотя бы внешне не выдать напряжение. Однако сердце билось так громко, что казалось, вот-вот раскроет всё, что я пыталась скрыть.

Стражник подошёл ко мне, остановился напротив, и на его лице мелькнула зловещая усмешка, от которой мороз пробегал по коже. Он слегка наклонился, оценивающе оглядывая меня с головы до ног, и в его взгляде не было ничего, кроме насмешки и чего-то более темного, от чего мне стало не по себе.

— Мы снова одни, красотка, — протянул стражник с язвительной улыбкой, скрестив руки на груди. — Я уж думал, больше не увижу тебя. Даже расстроился, когда королева отпустила тебя в прошлый раз.

Я опустила взгляд, стараясь не встречаться с ним глазами, но внутри всё напряглось. Почувствовала, как пальцы сжимаются на краю стула, пока я старалась сохранять спокойствие и не выдать своего страха.

— Жаль, что она не послушала меня тогда, — продолжил стражник, сделав шаг ближе. — Я ведь предупреждал её, что ты — не такая уж безобидная, какой хочешь казаться.

Он наклонился ещё ближе, и я ощутила на лице горячее дыхание, от которого тут же захотелось отстраниться, скрыться. Но мужчина не предоставил такой возможности — крепкие руки легли на мои плечи, удерживая на месте.

— Ты ведь знаешь, что теперь не на кого надеяться, правда? — он произнёс это с явной издёвкой. — На этот раз твоего спутника рядом нет. Никто не спасёт тебя.