— Военные обязаны защищать ваши жизни, а не оберегать ваше имущество. Но если хотите, можете идти обратно и сражаться с монстрами.

Женщина приоткрыла рот, но лишь прохрипела что-то нечленораздельное.

— Не надо, Элиза, они просто напуганы, — Римус аккуратно забрал у меня из рук оружие и вернул его в ножны. — Не обращай внимания.

— Тогда пусть не жалуются, если не готовы что-то менять, — отозвалась я ожесточённо, но позволила себя увести.

— Нам всем страшно, — ответил он почти неслышно, а я вздрогнула, вновь ощутив это противное свербящее чувство в носу от подступающих слёз.

Ненавижу ощущать себя никчёмной и беспомощной, но мы все отступаем, сдаём столицу, чтобы сохранить жизни для продолжения борьбы. Только при этом не уверены, что это последний открывшийся разлом. Ещё один — и нам будет некуда бежать. Страна закрыта мощными стенами, мы в ловушке. И либо отстоим свою родину, либо погибнем с ней.

Внезапно ожил мой артефакт связи. Отражался контакт Адама. Я ответила сразу же, не видела смысла проявлять обиду в такой ситуации, да и сомневалась, что он связывается по личным причинам.

— Элиза, — он смотрел мрачно, будто в сомнениях. И сразу стало ясно, что меня ждут новые неприятные новости. — Хотел… увидеть тебя.

— Что происходит? — помертвевшими губами спросила я.

— Итан отослал нас, оставался сам при отступлении, но внезапно вызвал. Мы будем перестраивать линии обороны, есть надежда закрыть портал.

— Это же хорошо? — отчего-то подрагивающим голосом спросила я.

— Если получится, да. Если не выйдет, мы сольём резервы впустую и не сможем даже взлететь, — произнёс он почти безэмоционально, будто возможная смерть не страшила. — Именно поэтому я решил связаться с тобой. Хотел извиниться за то, что обидел тебя. Пойми, я лишь желал уберечь тебя, — и голубые глаза оживились, в них зажглись сотня и тысяча эмоций: надежда, сожаление, тоска и боль.

— Я… уже не обижаюсь. Всё хорошо, Адам, — затараторила, ощущая, как начинает срываться голос. — Ты главное — вернись, хорошо?

— Я постараюсь, Элиза, — тускло мне улыбнувшись, он прервал сеанс связи.

Грудь сдавило спазмом. Стало трудно дышать. Мир закачался.

— Всё хорошо, — Римус поддержал меня за руку.

Только тогда я вспомнила о его присутствии. И поняла, что он окружил нас сферой безмолвия, чтобы никто не услышал разговор.

— Хорошо? Думаешь? — уточнила я.

— Мы должны в них верить, — заявил он.

— Да, верить.

Больше нам ничего не остаётся.

/Элиза/

Последующие два часа превратились в настоящую пытку. Я почти не осознавала себя, просто шла, помогала людям, что-то отвечала на вопросы, говорила, но мыслями была далеко, у портала, как его назвал Адам, и умоляла воды астрала дать сил военным, что находятся сейчас там.

Римус от меня не отходил, то ли понимал, что мне первой сообщат новости, то ли ему нужно было кого-то опекать после разрыва с Викторией. Но его поддержка успокаивала, хотя и бесила. Я бы хотела видеть рядом другого мужчину.

Артефакт связи ожил внезапно, пусть я и ждала вестей. Руки дрожали от волнения, но имя контакта дарило надежду.

— Элиза, — Адам улыбался, голубые глаза сияли… надеждой.

— Разлом закрыт? — вопросила я, не выдержав напряжения.

— Да, закрыт. Это был не разлом, а нестабильный портал. Проводится зачистка местности. Всё будет хорошо, Элиза.

Я кивнула, не в состоянии ответить. Из глаз всё же брызнули слёзы. Это не конец. Мы ещё поборемся.

***

Казалось, жизнь теперь должна вернуться в прежнее русло, но в душе поселилось чёткое осознание, что как прежде уже не будет. Да, портал был закрыт, но способ держался в тайне, из-за чего у совета возникало много дополнительных претензий к Итану. Ну а мы просто выполняли приказы, снова помогали беженцам, проверяли территорию на уровень загрязнения мглой. Но вскоре необходимость в добровольцах совершенно отпала, мы полетели обратно в академию. А там нас встретили ужасные новости. Прошло заседание совета, на который был вызван Итан.

От него требовали снять с себя полномочия главнокомандующего, но он отказался. И тогда совет проголосовал за его арест. Итан проиграл с разницей в один голос, против него выступила Камилла Моррис, судя по всему, она так и не дождалась от него предложения о браке, оскорбилась и выступила против него. Итан опозорил очередную невесту и теперь находился под стражей. А совет возглавлял Генри Рамси, он был способен на многое, чтобы добиться письменного отказа от полномочий: и на пытки, и на шантаж и даже на убийство.

Наш привычный мир снова находился под угрозой. У Итана было достаточно сторонников, его поддерживала половина армии, что могло вылиться в боевое противостояние. Кириус рисковал уничтожить сам себя в огне войны. Я снова ощущала себя беспомощной, не способной ни на что повлиять, обречённой лишь в ужасе наблюдать за происходящим. И ко всему прочему в моей жизни происходила и своя маленькая катастрофа. Мой муж как раз был активным участником творящихся событий, мог влиять на них, но я не знала, какую роль он отводит мне. Возможно, надобность в нашем браке отпала, раз Итана не удалось привести к власти политическими методами, и теперь со мной можно было не считаться.