– Верховная, это верховная! – зашептались со всех сторон. – Она прибыла порталом!

Рыжеволосая шагнула из огня, и тот сомкнулся за ее спиной, заставляя меня удивленно взметнуть брови. Ведьмы не боятся огня? А чего я, собственно, вообще знала о ведьмах? Да ничего! И потому в предвкушении уставилась на Верховную, ожидая, что она скажет.

– Добро пожаловать на Лысую гору, к источнику нашей природной силы!

Ведьмы вокруг меня взревели, потрясая в воздухе руками и летательным инвентарём.

– Сегодня, как и многие годы до этого, вы возьмете от природы частичку ее мощи, получите предсказание и пообещаете в обмен уничтожить всех наших врагов!

И снова рев сотен глоток. А я нахмурилась. Уничтожить? Это как?

– Сотни лет они держали нас в железном кулаке! Сотни лет они считали себя лучше нас! Доколе мы, ведьмы, дочери самой природы, будем терпеть этот произвол?! В этом году мы пробьем их защиту и избавим мир от зловредного ордена!!

Ведьмы взревели, лопаты, швабры и веники взметнулись вверх и сложились на краю площадки аккуратной кучкой.

– Сила ждёт!

Костер вспыхнул силой тысячи солнц, я даже зажмурилась. Откуда-то из-за деревьев полилась таинственная музыка. Пара ведьм уселась за барабаны, выполненные в виде мшистых пеньков, а остальные взялись за руки и начали плавное движение – хоровод, пока одна из них направилась к огню.

Я видела, как та протянула руку, и языки пламени обволокли ее ладонь. Ведьма простояла так целую минуту, завороженно глядя в огонь, а потом отступила, улыбаясь. Затем подошла следующая, и еще, и еще… до тех самых пора, пока не настала моя очередь.

13

Языки пламени оказались теплыми и невесомыми, как крылья бабочки. Они танцевали вокруг моей ладони, оплетая пальцы, и я чувствовала, как вверх по руке поднимается приятное тепло.

Кожа покрылась щекотными мурашками. Меня окружил гул пламени, и все остальные звуки исчезли. А следом исчезло и всё вокруг. Я очутилась в полной темноте, которая плавно истаяла, обнажая незнакомую комнату.

Здесь царил таинственный полумрак с едва уловимым запахом лаванды. Лишь сквозь незадернутые шторы сочился неверный свет уличных фонарей. Привыкнув к темноте, я поняла, что попала в чью-то спальню. На стенах застыли картины в тяжелых рамах, на стуле повисли чьи-то штаны, камин не горел, окно было распахнуто в ночь, и всё дышало тишиной. А посреди пушистого ковра возвышалась резная кровать под балдахином.

И что же это за предсказание такое, интересно? Мне что, предсказана чья-то спальня?

Однако видение не заканчивалось. Я поняла, что это ещё не всё и снова напряженно огляделась. Мое внимание привлек портрет. Он поблескивал вычурной бронзовой рамой прямо над камином. Я шагнула поближе, чтобы разглядеть, кого тот изображает и ахнула… «Дион Кортес» гласила витиеватая подпись, тогда как с холста на меня смотрел сам господин главный инквизитор.

Это еще что за невидаль? Какой еще Дион? Разве он не Даниэль?

Прищурившись, я тщательно, насколько позволяло освещение, оглядела изображение знакомого лица. Фирменный взгляд, темные волосы, горделивая осанка, алый плащ. Точно он. Только, возможно, лет на семь-десять моложе…

Чтобы убедиться наверняка, я на цыпочках двинулась к кровати и осторожно отодвинула тяжелую ткань балдахина. Бледный свет упал на простыни, освещая разметавшегося на них мужчину.

Даниэль. Это совершенно точно был он. В распахнутой на груди рубашке, с рассыпавшимися по подушке волосами, мужчина даже во сне оставался самим собой, недовольно хмурясь.

И все бы ничего, кабы не один досадный нюанс – из мужской груди, погруженный по самую рукоятку, торчал нож… Я поняла далеко не сразу, что эта самая грудь не вздымается от дыхания, что инквизитор совершенно недвижим, а светлые простыни испорчены пятнами крови.

Отпрянув, я оступилась и шлепнулась на ковер, задев головой какую-то тумбу. Боли не почувствовала, зато тумба с громким скрежетом проехалась по каменному полу. И тут же в коридоре послышались шаги.

– Дион? – раздалось из-за двери одновременно со стуком.

Я подскочила, и комната расплылась перед глазами, возвращая меня на Лысую гору.

В сознание ворвались невообразимый шум и веселье, на контрасте с жуткой комнатой показавшиеся совершенно неуместными. Трещал огонь, улюлюкали радостные ведьмы, хоровод вращался все быстрей. Девушки танцевали уже в воздухе в облаке из золотистых блесток.

Я глубоко вздохнула и тряхнула головой. Улыбаться, в отличие от остальных счастливиц, которым было предсказано явно что-то хорошее, не хотелось вовсе. Меня оттеснили от костра, место заняла следующая. Я шагнула в сторону и тут же уперлась в чью-то фигуру.