– Что с тобой, дитя? – раздалось глубоким голосом всепонимающей матери. Подняв голову, я увидела над собой лицо Верховной ведьмы.

Она смотрела на меня проникновенным взглядом, готовая выслушать и разъяснить, но на меня напала странная немота. Я глядела в ответ и не могла выдавить ни слова. Наверное, для начала следовало всё хорошо переварить, чтобы потом пытаться сформулировать хоть сколько-нибудь адекватную мысль. Кажется, ведьма поняла.

– Что бы ни показал тебе костер, ты не должна никому этого говорить.

Что ж, прекрасно… И даже Гиршу, и даже намекать?

Верховная покачала головой и похлопала меня по плечу.

– Развлекайся, сестра. Забудь все невзгоды и впитывай силу священного места. Она тебе пригодится.

Я медленно кивнула и пробормотала слова благодарности.

Однако весь мой энтузиазм вымело, словно и не было. Перед глазами все еще стояла эта жуткая картина. Мертвый Даниэль…бр-р-р. Только почему-то Даниэлем он не был. И не расскажешь никому... А главное, что хотел этим сказать огонь? В чем предсказание? Что инквизитора убьют?

Судя по местным настроениям, именно на это они и настраиваются каждый год. Хм… Но зачем, если орден не сильнее нас, а ведьмы не боятся огня?

Что-то тут явно было не так. Ну, или я не знала всего, чего должна была знать, чтобы пропитаться их мотивацией. У кого б спросить?

Шагая куда глаза глядят, я забрела на самый край открытой площадки, углубилась в лесополосу и вышла к обрыву. Отсюда открывался умопомрачительный вид на спящий вдали Штрудельбург. Звуки вакханалии шабаша затихли где-то за деревьями, лишь призывно пел неподалеку маленький ручеек.

Наклонившись к воде, я напилась всласть, и тут же почувствовала, как меня наполняет энергией, буквально отрывая от земли. По венам потек чистый восторг вперемежку с ощущением того, что я могу свернуть эту гору, а потом соорудить на ее месте новую! Ну ничего себе… Видимо, это и есть та самая сила…

Застыв над волшебным ручейком, я восторженно разглядывала собственное отражение, пока за спиной не послышались тяжелые шаги. Причем откуда они не должны были слышаться по умолчанию…ведь там обрыв.

– Вот ты где… госпожа чародейка! – послышалось следом донельзя разгневанным голосом главного инквизитора.

***

Я медленно обернулась, чтобы увидеть позади Даниэля собственной персоной. На этот раз без своего яркого плаща, в темной, сливающейся с окружающей средой одежде, инквизитор напоминал ниндзя, явно не желая быть замеченным. И стоял он прямо над обрывом. Прилетел что ли?

– Вы что здесь делаете? – прошипела я, торопливо поднимаясь и прикрываясь волосами.

– За тобой пришел! – заявил тот, нехорошо прищуриваясь. – Идем, лошадь ждет внизу.

Я недоуменно заморгала. А что, так можно было?

Судя по расстоянию до Штрудельбурга, тот выехал сразу же, как только я сбежала.

– Могу я узнать основания для подобных требований?

– Тебе нечего здесь делать.

– Это еще почему?

Мужчина невозмутимо цапнул меня за локоть и поволок обратно на поляну. Но не доволок. Спрятавшись за пышным кустом можжевельника, он ткнул затянутым в перчатку пальцем в гущу событий, и я ахнула. Предсказания закончились. Началось веселье…

На поляне творилось нечто невообразимое, в подробностях освещаемое ярким костром.

Я не знаю, откуда взялись эти мужчины. Но в толпу из недоодетых простоволосых ведьм вмешались именно они. С радостными криками сдирая с себя одежду, представители сильной половины человечества гонялись за ведьмами, хватая сразу по нескольку и тащили тех в ближайшие кусты. А некоторые не утруждались даже прятаться… Верховная ведьма оглядывала это безобразие с высоты своего немалого роста и удовлетворенно улыбалась.

Сглотнув, я закрыла лицо руками и отвернулась. Нет, я, конечно, всякое видела… но такого точно нет. Предупреждать же надо! Или они хотели, чтобы я тоже приняла участие в этих игрищах? Спасибо не надо! Я на такое не подписывалась! Я только по любви могу, ну, или по очень сильной взаимной симпатии. Я ж вам не собачка какая-то уличная… фу.

Медленно поднялась и поспешила обратно к ручью. Домой так домой. Шут с ней, со шваброй. Должна буду.

То, что я приняла за обрыв оказалось вполне себе приличным спуском. И даже ступеньки имелись. Правда, частично.