– Да я бы никогда, – выдохнула я, возмущенно глядя в ледяные глаза, – не согласилась на подобное! Вы очень ошибаетесь! Зачем Руану вас убивать?! Что за бред! Наоборот, он хотел помочь вас спасти, увезя меня подальше, потому что…

Слова снова застряли в горле, и я прокашлялась, чувствуя, что ещё немного и задохнусь от возмущения на несправедливые обвинения.

– Ах вот оно что. Выходит, он предложил вам переехать в великолепный Каршард? И в каком же, интересно, статусе? Ведь одинокие ведьмы там, знаете ли, вне закона…

Я молчала, как партизан. Это не тот вопрос, на который бы мне хотелось отвечать. Инквизитор и без того зол, и я подозревала, ради чего он придумывает все эти дурацкие обвинения.

– У меня нет с наследником никаких отношений, кроме приятельских. Он просто мой друг!

– Да, я был свидетелем проявлений вашей тесной дружбы, – отозвался Даниэль и шагнул к двери.

Я сцепила пальцы. Запястье зудело неимоверно, и с каждой секундой оно горело всё сильней.

– Ведьмы лгут, – послышалось от дверей.

Повернувшись ко мне спиной, мужчина смотрел куда-то перед собой, говоря едва слышно, словно бы со стеной.

– Они никогда не бывают честны даже сами с собой, не то, что с окружающими. Подобно природе, они обманчивы, изменчивы, неверны и преступны… Но если с природой бороться невозможно, то ее опасные проявления можно просто…уничтожать.

Моё сердце забилось где-то в горле. Даниэль исчез, лишь сверкнула магическая печать. И одновременно с его уходом с меня спали все его огненные цепи.

Я смотрела себе под ноги и не верила, что это происходит со мной.

Это просто какой-то фарс. Ну зачем мне убивать его именно сейчас, если и раньше шансов было предостаточно? И ведь я мирно сидела, скованная инквизиторской магией и даже не пыталась её с себя сбросить. А ведь могла, и это он тоже прекрасно знает!

Кажется, я совершенно запуталась

Что здесь вообще происходит, объяснит мне хоть кто-нибудь?

29

Побродив из угла в угол, я скоро устала от собственных мыслей. Никто не спешил ко мне с отчётом и пояснениями, и потому я мудро рассудила, что выспавшаяся ведьма – куда менее тревожная и куда более сообразительная. И потому улеглась спать.

Но и во сне меня не оставляло смутное беспокойство. Я видела огненные цепи. Они опутывали меня с ног до головы, грозясь замотать в тесный паучий кокон. От них шел жуткий жар, отчего казалось, что моя кожа плавится и горит.

А потом появился он – огромный костер. Я стояла в самой его середине и смотрела сквозь языки ревущего пламени в знакомые серые глаза.

Здрасти, приехали. Надеюсь, в списке моих талантов не числятся вещие сны?

Ещё чего не хватало! Вряд ли я пожаростойкая. Если только зелье какое-нибудь применить... Только где ж его тут достать?

Стоило распахнуть глаза, как я почувствовала запах еды. На столике возле кресла обнаружился поднос с завтраком в виде графина с морсом и горки аппетитных булочек. Ну хоть голодом меня морить не собирались, уже хорошо.

За шкафом нашелся маленький закуток – ванная. Правда без зеркала, зато со всем необходимым, где я привела себя в порядок, после чего уселась в кресло, чтобы перекусить. Вытянув из книжного шкафа стопку старых газет, я принялась мимоходом задумчиво их листать.

Булочки оказались потрясающими, свежими и буквально тающими во рту.

Помнится, кто-то из клиентов хвалил выпечку одной из пекарен, соседствующих с моим пабом. Жаль, что у меня не было достаточно времени, чтобы как следует познакомиться с соседями. Ну что ж, зато хоть оценю по достоинству их ароматную продукцию.

Вкус начинки заставил меня замереть с распахнутыми глазами. Это было нечто, сродни волшебству. Кажется, я пробовала что-то подобное только в раннем детстве, беззаботном и тёплом.

Внутри разлилось непривычное и сладкое ощущение робкой радости, легкости и щекотных бабочек в животе. Вспомнились бабушкины руки, яркое солнце, шелест травы на рассвете, и запах медовой горечи, смешанный с ароматом хвои. А вот вкус… так и остался неуловимым и быстротечным, как вкус настоящего счастья. Просто невероятно. Чем сильнее я пыталась его распробовать, тем скорее тот исчез, как чудесный сон, приснившийся перед самым пробуждением.

Эффект от необычной начинки прошел далеко не сразу.

Жуя нежное тесто, вдруг представилось, как Даниэль строевым шагом со своей фирменной хмурой физиономией входит в пекарню и требует кулек счастливых булочек для арестантки.

Эх, было бы смешно, если б не было так грустно.

Кто я для него теперь? Преступница? Сейчас я понимала, что дело вовсе не в ревности. Он увидел браслет и решил, что я точно такая же, как моя мать. Ненавистная ведьма, которую он искал по всем мирам, чтобы покарать.