Я ничего не понимала. Каким образом я оказалась в Фульгрии? Кого от подразумевает? И почему разговаривает со мной так, словно мы знакомы?

— Погодите, — резко остановилась я, непонимающе помотав головой. — Во-первых, почему вы назвали меня Авалиной? Разве это не имя потерянной принцессы? Или у вас здесь оно у каждой второй? Во…

— Потому что так оно и есть, искорка, — ласково произнес мужчина, в упор посмотрев в мои глаза, — ты та самая принцесса, которую мы искали шестнадцать лет.

От услышанного, у меня подкосились коленки. И, возможно, я бы упала, если бы не Винлемар. Он ловко подхватил меня и с легкостью поднял на руки.

— Но мой отец обычный циркач, а мать… — едва слышно произнесла я, голова кружилась.

— Скоро сама у нее все спросишь, — улыбнулся мужчина и с небывалой скоростью помчался по лугу. Словно сама молния!

Эсбен

Месяц. Ровно столько я провел в поисках синеглазки. Перерыл все королевство, подключил стражу, но Тира словно растворилась в воздухе. Но я не отступлю. Продолжу искать. Переверну весь мир, но найду!

Я не понимал, что происходит. Где она? Где, черт возьми, прячется!

Наконец вернувшись в Академию, я вырвал Альмода с его чертовой лекции и вытащил в коридор.

— Есть новости? — спросил я, сгорая от нетерпения.

— Нет, — опечаленно вздохнул он. — Может, тебе уже стоит забыть о ней. Отпустить ее! — Альмод нахмурился. — Уверен, если бы Тира хотела, она бы уже позволила найти себя.

Забыть! Отпустить! Да что за херню он несет!

— Если бы ты не помешал мне тогда, — я зарычал, — ничего бы этого не было!

Альмод ухмыльнулся.

— Если бы не я, то от Тиры бы живого места не осталось.

Да, признаю. В тот момент я вышел из себя. Но я гневался не на синеглазку, а на себя. Только на себя. Я ненавидел себя за то, что не уберег ее, позволил ее секрету раскрыться. Подверг ее опасности. Когда мой зверь вырвался наружу, он хотел лишь одного — защитить Тиру. Схватить ее в охапку и переместиться в безопасное место. В мой дом на берегу моря, о котором никто не знает. Я не мог допустить, чтобы Тиру схватили и отправили на пытки.

Отец Авелии славился своей жестокостью и хладнокровием. Он изловил Фульгрийцев по всему королевству и делал с ними страшные вещи. В своих казематах он держит свыше сотни таких, как Тира. Ставит над ними опыты, лишает рассудка, мучает. Уж лучше смерть, чем то, что он делает. Я неоднократно поднимал этот вопрос на совете, просил отца прекратить пытки. Но он был с ним заодно.

В первый же день, как стану королем, положу конец этой жестокости. Пусть они и наши враги, но такого я даже им не пожелаю.

В тот же день, когда Тира сбежала, я заключил с Авелией сделку. Выполнять ее, разумеется, я не собирался. Но Авелия пока не должна об этом знать. Я не мог допустить, чтобы о секрете Тиры узнал кто-то еще, особенно отец Авелии.

Синеглазка не могла сбежать в Фульгрию. Границы королевства тщательно охранялись. Никого не впускали и не выпускали.

Все то время, пока я искал ее, меня не покидала мысль, что Тиру украли. Погром в ее доме мог устроить только враг. И еще я никак не мог понять одного: Печать неоднократно напоминала о себе. Я привык к боли, мог ее вытерпеть. Но Тира…

Где же она…

Вернувшись в кабинет, я рухнул в кресло и задумался. Где же еще я не был? Что упустил?

Продолжая смотреть в одну точку, я не заметил, как вошла Мирза, подруга Тиры. Я просил ее сразу докладывать, как только появится информация.

— Ректор Асульфор, — обратилась она, неуверенно приближаясь ко мне. — Знаете, возможно, это делу не поможет, но к Тире в лавку заходил один некромант из Фульгрии.

— Что?! — не веря своим ушам, рявкнул я. — Почему ты раньше об этом не рассказала?

— Я думала, что это пустяк, — ответила рыжеволосая и поведала мне о встрече. О пропавшей принцессе, которая скрывалась среди бродячих артистов.

Не может быть!

Сразу же попросив Мирзу следовать за мной, я сформировал портал при помощи кольца и переместился в казематы.

Когда мы прибыли в сказочный город, словно сошедший с картины, с яркими фонариками, Винлемар остановился у каменного домика, утопающего в зелени. На веранде, покачиваясь в кресле, сидела женщина. Она с задумчивым видом вязала спицами и тихо напевала песню. Ее серебристые локоны струились по плечам, серое платье подчеркивало глубину ее пронзительных голубых глаз.