— Ты живой? — какой хороший вопрос.

— В полном порядке, — приукрасил я, снимая маску. — Если увидишь, что я закрою глаза, сразу швырни молнию.

— Меня дважды просить не нужно, — очаровательно угрожала она, скрестив руки. — Давно хотела зарядить тебе молнией за всё хорошее.

— Например? — решил поддержать беседу.

— Можешь считать меня кем угодно, но я всё ещё считаю, что Нома, Лао, Амон — это ты, — победоносно улыбнулась она, словно разгадала величайшую загадку человечества. Идиот бы только не догадался, я всегда прятался так, чтобы меня можно было найти. Это было весело. — Один человек.

— Вот оно как, — шире улыбнулся я, скрывая слабость магией крови, дополнительно к этому усиливая процесс исцеления. У меня появилась страховка в лице принцессы, владеющей молниями. Мой милый дефибриллятор. — В принципе, ты имеешь полное право так считать.

— У тебя из глаз идет кровь, ты знаешь? — спросила она, осматриваясь по сторонам. — И в этом месте на редкость… жутко? Как в пыточной камере, только хуже. Ничего не хочешь рассказать?

— Пожалуй, учитывая, что мои шансы на выживание примерно пятьдесят на пятьдесят, можно быть чуточку откровеннее, — вздохнул я, приступая к рассказу. — Когда-то давно я сражался с духом Хаоса и Тьмы по имени Вату, желавшим уничтожить всё на свете. Успешно; я победил его за счет удачи и хитрости, а также своего мышления. А в награду получил частицу его силы. Она давала невероятные способности, во всяком случае — абсолютную мощь. К сожалению, она убивала всё живое, а я — живой человек.

— А что насчет дяди? — с интересом спросила она, присаживаясь рядом.

— Это было незадолго до Вату и Мира Духов. Твой дядя перенаправил в меня молнию, мою собственную, — продолжил я. — Подгорело всё, что делало меня покорителем стихий и живым человеком, знатно так, аж вспоминать неприятно. Едва не умер скотской смертью прямо в горящей статуе Аватара Киоши, куда меня отбросило. Но я смог выжить, утопив корабль изгнанного принца Зуко. При этом простого убийства твоего брата и дяди мне не хватило. Я объявил им войну, сообщив, что при следующей встрече они умрут. Жизнь в ожидании смерти — хуже самой смерти. Так я считал, и всё ещё считаю.

— Где ты получил силу?

Интересно, стоит ли быть более откровенным?

Если полное восстановление организма пройдет успешно, то придется деградировать в разрушительной мощи. Скорее, буду напоминать того Лао, кто вырезал Дай Ли. Разве что с огненной магией и молниями.

С другой стороны, не чувствуя страха, не вижу повода что-то скрывать.

— Скорее проклятье в Мире Духов, — с усилием пожал плечами, ощущая сильную головную боль. Энергии осталось меньше сотой процента, той, что досталась от Вату. Удивлен, что я настолько твердолобый, что даже смерть не берёт. Думал, что вырублюсь на середине. Ах, да, рассказ. — Я думал, что с помощью новой силы я излечился от всех ран и стал сильнее. Но сила не только влияла на рассудок, но и разрушала тело. Меня спасло это…

Я снял перчатку, обнажив ледяную руку.

— Рука изо льда? — удивилась она, с интересом её рассматривая.

— Она помогает в исцелении, например, благодаря ей мне удалось поставить тебя на ноги, когда ты руку расшибла камнем, — напомнил девушке о проколе, за что получил недовольный взгляд. — И она помогала бороться с последствиями духа Тьмы и Хаоса, контролировать его, направлять на осуществление своих желаний. Но теперь она стала почти бесполезной.

Процесс вывода энергии Вату завершился, как только это произошло, я приложил ледяную длань к лицу, видоизменив его в обличье Лао. Моё собственное, которое хранилось в памяти, ни на миг не покидало меня. Потом я использовал энергию духов Луны и Океана для покрытия всех повреждений, оставшихся после операции. Лишь напоследок, уже крохи энергии пошли на быстрое заживление правой руки, тратил больше необходимого в угоду скорости. Ладонь покрылась костями, мясом, плотью… Но я столько времени пробыл с ледяной, что руку из плоти почти не чувствовал.

За всем этим наблюдала поражённая Азула.

Удивление, поражение, шок, неверие.

— Ты умеешь менять лица? — напряглась она, пытаясь вспомнить всех людей с серыми глазами. Но меня позабавило другое: полное исцеление руки её не удивило. Эх, знала бы она, сколько ещё внутри пришлось исправить, чтобы сохранить былую боеспособность. Ну, теперь уже не повыпендриваешься, как во времена Багровой Луны и Национального Хранилища. Придётся возвращаться к старому стилю боя, где любая ошибка равносильна смерти. Зато теперь я полностью в своём уме и физически здоров. Так что нет худа без добра.

— Раскрытие всех карт — это награда для смелой девушки, которая смогла разгадать загадку и высказать ответ мне в лицо, — уверенным тоном заявил я, надевая перчатку и с трудом шевеля пальцами. И, беря металлическую маску в руку… неожиданно…

Давно я не целовался с девушкой, и второй раз по инициативе противоположного пола. Неужели энергия Вату вскружила ей голову? Нет, тёмная субстанция лишь усиливает наши чувства, этот урок я хорошо усвоил. Так тьма делала меня более черствым и жестоким, беспощадным человеком с куском камня в груди. Возвела в абсолют и без того неидеальную личность, которую я всю жизнь пытался исправить, уходя в ещё большие дебри.

Значит, я чем-то понравился Азуле? Но чем?

Продолжая поцелуй, пьянящий и дурманящий, я серьёзно задумался над этим вопросом. Но чем дольше он продолжался, тем слабее был контроль над мыслями. Похоже, к этой девушке я также неравнодушен.

После событий на складе у меня возникло много работы, связанной с подготовкой к революции. Чем больше масштаб проекта, тем больше нужен контроль, чтобы всё прошло гладко. Например, требовалась подготовка огромного помещения с трибунами, на которые могли бы уместиться сотни зрителей. На это ушло несколько дней, и результат впечатлял.