– Там?

– Нет! Прошу, не ходи туда!

Его голос больше не звучал уверенно. Не было в нём ни гордости, ни самодовольства.

Он проиграл – и в битве, и в уме. Он знал это. Однако он проиграл не мне, а навыку – «Всеведущий».

Я поднял его и с силой бросил в сторону двери.

БАБАХ!

Его тело с грохотом врезалось в дверь, проломив её и вылетев в другую комнату. Оно словно растворилось в темноте той комнаты.

Странно, все комнаты были белыми, кроме одной этой. Я не мог туда не пойти. Любопытство тянуло меня вперёд, словно невидимая рука.

Через мгновение я уже стоял на пороге, а ещё через секунду – оказался внутри.

Что сказать? Увиденное превзошло все мои ожидания.

Огромное помещение. Тёмное пространство, где не видно ни стен, ни потолка.

Свет исходил снизу, и именно по нему я судил о размерах, хотя комната могла быть и больше. Видно было лишь то, что освещалось этой необычной печатью.

Печать была удивительнее всего, что я видел до этого. Она была нарисована золотыми светящимися линиями.

В центре изображена женская фигура в длинном платье с широкими рукавами, руки скрещены на груди. Лицо скрыто капюшоном.

Вокруг – сложные геометрические фигуры: круги, квадраты и треугольники, связанные между собой линиями.

Больше всего меня впечатлили надписи. Многочисленные, выполненные в каллиграфическом стиле, на разных языках. Я даже не мог назвать их точное количество. Может быть, сотня или две?

– Где это я?

Мне почему-то показалось, что это место – нечто особенное. Более священное. Я посмотрел наверх, ожидая увидеть звёзды. Их не было, но ощущение, что это место находится где-то в глубоком космосе, не покидало меня.

– Это место для избранных, – ответил Реми, и вряд ли он имел в виду меня и других людей из моего мира. – Здесь можно воскрешать людей.

– Какое удивительное место, – я восхищался без всякой иронии.

Мне казалось, что это место запомню навсегда. Ни больница, ни сон Этьена, ни Врата Ада – эти места были красивы по-своему. Но это... В нём чувствовался масштаб.

– Мне не место здесь...

Реми услышал и понял это по-своему.

– Всё верно. Убирайся.

– Нет, – возразил я. – Тебе тоже здесь не место.

Весь образ Реми давно рассыпался. Возможно, он ещё не до конца отказался от своих целей. Возможно, он ещё думает, что может что-то исправить.

Я внимательно взглянул на него. Его ангельский облик разрушался. Даже в нём он выглядел больше как нищий: грязный, с множеством ран.

Быть может, он притворялся, чего-то ждал. Делал вид, что он измученный и сломленный старик.

– Мальчишка, что же ты так смотришь на меня внимательно? – спросил он.

– Смотрю и думаю, что ты что-то замыслил.

Реми никак себя не выдал.

– Замыслил? И что же?

Он пожаловался, поджав губы, на несправедливость.

– Возможно, ты прав. Я не ты. Я бы никогда не смог действовать с такой же уверенностью везде.

– Что? Что это на тебя нашло?

Ответ не заставил себя ждать.

– У меня есть предложение...

Имеющейся рукой он указал на меня, затем на себя.

– Ты и я. Можем объединиться.

– А? – он что, решил просто перетянуть меня на свою сторону? Как говорится: не можешь победить – возглавь.

Не то чтобы мне было очень интересно, но всё же спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– Мы можем создать высший мир!

И тут Реми понесло. Он мечтательно, с присущей ему хрипотцой, начал описывать поразительную картину.

Про новый мир, который можно создать. Про планету без голода, без войны, где все друг друга любят и понимают. Совершенно новый мир, который звучит как утопия.

– Разве это не утопия?

Он ответил, что это не утопия. Что это обычная жизнь в гармонии с природой и самим собой. И ничего в этом утопичного нет, даже больше – это обычный порядок вещей.

С этим мне спорить было сложно. Да и не нужно было. Главное, что меня зацепили его следующие слова:

– В этом новом мире я буду богом. Алексей, ты только представь. Тебя я могу сделать Адамом.

Всё бы ничего, если бы не смысл его слов. Он хотел, чтобы я воскресил его дочь, а затем женился бы на ней.

Как говорится: «Умные мысли преследовали его, но он был быстрее...»

Я не хотел это как-то комментировать, лишь немного рассмеялся. Почему-то вспомнил свою семью, которая тоже, скорее всего, готовит мне жену...